Посмотри в мои глаза. Настя Орлова

которой я напрочь забываю, глазея на нее.

      – Можно? – спрашивает она, слегка приподнимая брови.

      Я вкладываю в ее пальцы банку, и она вдруг разворачивает ее к себе и прикладывает губы ровно к тому месту, из которого пил я. От взгляда, который она бросает на меня из-под полуопущенных ресниц, температура в помещении словно становится на десять градусов выше. По спине у меня бежит капля пота, низ живота сводит спазмом.

      Пока я ошарашенно вглядываюсь в ее лицо, пытаясь совладать с возбуждением, Лера возвращает мне банку:

      – Извини, жажда замучила.

      Скалю зубы и стараюсь дышать ровнее. Девчонка так близко, что стоит только приподнять руки, и они лягут на ее талию.

      – Играешь с огнем, Александрова, – тихо шепчу я, чуть наклоняясь к ней и жадно вдыхая одной ей присущий аромат мандаринов и мяты.

      – Я захватила огнетушитель, – парирует она, возвращаясь на свое место за игральным столом.

      До конца вечера, стоит мне приложить банку с пивом к губам, перед глазами всплывает соблазнительный образ Леры, которая делала то же самое считаные минуты назад. Наваждение просто. Особенно если учесть, что пока я, как подросток, фантазирую о ее губах, девчонка сидит всего в нескольких метрах от меня, сосредоточенно разглядывая карты, зажатые в тонких пальцах, и на меня не обращает никакого внимания. А мне смотреть на нее очень нравится. Не только потому, что она красивая и меня к ней влечет. Есть в ней какая-то загадка, тайна, которую очень хочется разгадать.

      Несколько раз ловлю на себе ироничный взгляд Паши, от которого, конечно, не укрылся мой интерес, но даже не раздражаюсь – на Леру я запал как-то молниеносно и крепко. Настолько, что у меня нет ни сил, ни желания это скрывать. Если задуматься, это даже страшно. Потому что она не просто новенькая вожатая, которая вскружила мне голову: у нас с ней есть общее прошлое, в котором еще предстоит разобраться. Но сейчас совсем не хочется думать об этом.

      – Кирилл, а ты сегодня не играешь? – Катя посылает мне улыбку, на которую я отвечаю отрицательным поворотом головы.

      – Я сегодня наблюдаю, – говорю спокойно, не отдавая себе отчета, насколько двусмысленно звучат мои слова.

      Да, наблюдаю. Но вовсе не за игрой, а за одной конкретной девчонкой. Наверное, даже если закрою глаза, смогу воскресить в памяти ее образ в мельчайших подробностях: длинные ресницы, обрамляющие глаза удивительного оттенка, едва заметную россыпь веснушек на носу, мягкий изгиб пухлых губ.

      Игра продолжается около пятнадцати минут. Я допиваю пиво, с сожалением посылая пустую банку в урну.

      – И опять трехочковый, – улюлюкает Паша, оценив мой бросок через комнату. – Почему ты все еще не в НБА, приятель?

      – Кто-то же должен тебя на место ставить, – парирую я, усмехаясь. – А то вообразишь еще, что действительно умеешь играть.

      Паша показывает мне средний палец, я беззлобно смеюсь в ответ.

      – Может быть, сыграем? – в разговор вступает Матвей, который в пух и прах проигрался в карты и теперь ищет новое приключение.

      – Сейчас? –