Заложник. Фридрих Незнанский

«бабок» своим адвокатам отстегивает? Это было бы несправедливо, с его точки зрения. Так что по поводу торжества справедливости ты, старина, загнул. От избытка эмоций. Заметь, ничто так не выделяет свет, как тени. Тоже, кстати, из Плиния-младшего.

      – Ох, да по мне сейчас, что старый, что малый… Слушай, ну чего мы тут топчемся, как неродные, а? Давай отвалим куда-нибудь? Посидим, столько не виделись!

      – Я за рулем.

      – Ну, так что? Даже и не отметим? Да я тебе за руль любого посажу, вон их сколько!

      – Я понимаю, о чем ты, – усмехнулся Турецкий. – Только давай как-нибудь в другой раз. Я ж наотрез-то не отказываю. Тем более старому школьному товарищу, которому невольно оказал некую, скажем так, услугу, верно?

      – Ну, а я про что! Как бы не вижу причины не пересечься! Слушай, придумал! У тебя что с ближайшими выходными?

      – Пока не знаю.

      – Отлично! Тогда я забил стрелку! Приглашаю к себе в субботу. Вместе с супругой, с Ириной Генриховной, ее ведь так зовут?

      – Ишь ты, все знаете! – восхитился Турецкий.

      – А то! Мы как бы в курсе! Вот и я тебя со своими домашними познакомлю. С новой женой, с дочкой. Соседи у меня тоже… отличная компания. Хочешь, машину пришлю, как пожелаешь! И вообще бы лучше с ночевкой. Чтоб вечерком оттянуться как следует. А помещения у меня хватит! Да ты сам увидишь! И от Москвы недалеко, опять же и река под боком, купанье – такое удовольствие! Можно в бассейне, там морская вода. Тебе понравится, Саша.

      – Давай не будем торопиться. Мой служебный ты наверняка знаешь, если хочешь, запиши еще и мобильный. Созвонимся.

      – Диктуй!.. Я знаю, мы устроим «пати»!

      – А это еще что?

      – Ага! И ты, оказывается, не все у нас знаешь! Прием такой, ну, как бы в светском обществе. Вроде российского пикничка. Тебе понравится, поверь на слово. Держи пять! Привет супруге! Я позвоню! – Игорь радостно сунул ему пухлую, почти женскую ладонь и пошел к машине, уверенный, что все сделал правильно и, главное, очень своевременно.

      «Гляди-ка, этак ты, Турецкий, и в светское общество наконец попадешь! А ребятки-то не просты, нет. Глазастые. Вон их сколько! Из каждого „мерина“, из каждого джипа пялятся. Неужто тебя всерьез пригласили в „крутую“ компанию, Турецкий, и ничего не просят при этом? Удивительно… Но так, к сожалению, не бывает, можешь не обольщаться, друг Саша…»

      В обычные, то есть нормальные, человеческие отношения верить почему-то давно уже расхотелось. Всякий раз выходил не тот расклад. А впрочем, чем он рискует? Своей репутацией? Но ведь если судить по таким вот «неожиданным» встречам, она и не может быть приличной уже изначально. Или, как говорят эти деятели, как бы по определению…

      2

      Алексей-младший маршировал из комнаты в комнату и громко кричал – это у него называлось петь:

      Мы учим итать самаёты!

      Мы учим их стах пабездать!

      Такая у нас я-бо-та:

      Учить самаёты итать!

      Летный высотный шлем на его голове катался по плечам из стороны в сторону,