Железная лига. Игорь Левашов

Меня не стала будить даже санитарка, чтобы поменять подложку и дать возможность смыть больничную грязь. Возможно, она просто не захотела выполнить свою работу и прошла мимо. Я всегда чувствовал ее ненависть ко мне, и это стало лишним доказательством такого отношения.

      Прозвенел звонок – время завтрака. Как обычно, это был уже остывший чай и пара наспех сделанных бутербродов: небрежно отрезанный ломоть ветчины и такого же размера кусок несвежего сыра, который успел высохнуть по краям и покрыться плесенью. Я был очень голоден, ведь вечером еще и не ужинал, но завтрак остался нетронутым. Все дело в том, что мне необходимо было в туалет, но не хотелось делать это под себя. То странное чувство, которое поселилось в моем сердце вчера, не давало покоя. Я вдруг еще больше загорелся желанием покинуть это место, моя энергетика, казалось, уже вышла за пределы палаты и постепенно охватывала весь пансионат. Душа неистово требовала свободы, перемен, я захотел стать полезным, и это обязано было произойти. На меня должны обратить внимание и забрать из этого пансионата навсегда!

      Я вновь почувствовал запах, ворвавшийся вчера в мою комнату. Услышал и шаги в коридоре, которые вдруг стихли возле моей двери, лишь изредка поскрипывала кожа, как будто кто-то боялся открыть дверь и войти. Мне хотелось кричать! Мне хотелось броситься на пол и ползти к дверям, чтобы открыть их и пригласить того, кто там стоял! Я готов был согласиться на все его условия, лишь бы скорее выбраться отсюда! Подошвы скрипнули о пол еще раз, и дверь распахнулась. Внутреннему ликованию не было предела – я все-таки был кому-то нужен! Не думая о том, что будет дальше и для чего понадобился, я просто хотел этого, хотел всем тем, что от меня осталось.

      В дверях стоял молодой человек, возможно, даже немного моложе меня. Точно было известно только одно – он пришел за мной, чувствовал, что именно я понадобился ему. В руках мужчина держал мое личное дело, которое, наверное, он взял еще вчера и изучал всю ночь, а сегодня утром пришел ко мне, вернее – за мной. Это была маленькая победа, мой путь к свободе, какой бы она странной потом ни показалась.

      На его европейском лице за небольшими очками я отчетливо мог разглядеть ясные голубые глаза. Нос с небольшой горбинкой, нежно-розовый румянец на щеках и милая добродушная улыбка, которая не могла скрывать за собой злого и жестокого человека, скорее наоборот, это был хороший человек, и он не мог причинить мне вреда. Незнакомец немного пригнулся, чтобы не удариться головой о притолоку и сделал шаг вперед. Он не выглядел огромным, его рост был около ста восьмидесяти пяти сантиметров, или чуток больше. Дверные проемы делались, скорее всего, под нас, или администрация пансионата просто на этом сэкономила. На нем был прекрасно подогнанный дорогой костюм и туфли, те самые туфли, скрип которых подарил мне надежду. «Я уже никогда не смогу носить такие», – мелькнуло у меня в голове. Его белоснежная рубашка говорила о чистоплотности и аккуратности,