Нет дыма без меня. Энни Дайвер

надавил?

      С батей ее у нас не срослось еще тогда, когда я по-честному пришел знакомиться, решив, что надо не прятать голову в песок, а по-взрослому поговорить, чтобы он Тори мозг не делал на тему нашей разницы в возрасте. Я в то время вообще с ней еще за ручку ходил и пару раз только под майку залез. Но это родителю оказалось сложно доказать. Он все думал, что я его дочь развращаю, и советовал к психиатру обратиться, раз меня на малолеток тянет. Выводы о нем я сделал быстро, но ради Тори относился с уважением и лишний раз старался с ним не пересекаться. Он давил на нее постоянно, пока мы были вместе: выставлял меня в херовом свете, объяснял, что происходит «с наивными глупыми девочками, которые выбирают придурков постарше», и твердил, что «ненормальный вояка, которого дома днем с огнем не сыщешь», его дочери не пара, поэтому замуж он ее выдаст за надежного и не нищего, а не «перебивающегося от зарплаты до зарплаты».

      – Нет, сама ушла. Перепоступила на гостиничное дело, окончила, теперь в магистратуре на заочном. А языки пару раз в неделю преподаю в центре рядом с домом, меня туда взяли только по сертификатам. – Она пожимает плечами. Это у меня все стабильно, я как тогда шел к цели, так и сейчас продолжаю по службе вверх двигаться. Вика же жизнь на сто восемьдесят градусов развернула, оставив лишь маленькое напоминание.

      – Не жалеешь?

      – Нет. Я люблю свою работу, у нас там свой маленький мирок с вкусным кофе и свежими булочками. Останови, пожалуйста, здесь. – Она кивает на «карман» через пару метров и ерзает на сиденье. До поворота к ее дому еще метров триста, но Тори решительно настроена даже на ходу выпрыгнуть. – Тут кофейня, мне нужно выйти на работу раньше: повар получил травму.

      – Ладно, – сдаюсь и включаю правый поворотник. – Помощь предложить не могу, иначе полковник голову открутит за опоздание.

      – Я не прошу, – мягко увеличивает между нами дистанцию. – Ты и так очень много для меня сделал за последние сутки. Спасибо, – опять благодарит, а у меня челюсть от этого сводит. Да сколько можно-то? Я уже все понял, не дурак.

      – Давай так: вместо «спасибо» лучше запиши мой номер, – улыбаюсь и снова глазею. Смотрю на рыжий водопад, плечи, упругую грудь, обтянутую кофтой, стройные ноги, которые Вика сжимает, когда замечает путь моего взгляда. – Если вдруг что случится – кошмар опять приснится или слишком часто вспоминать станешь вчерашний вечер, – звони или пиши. Отвечу, если буду не на тренировке или выезде. – Тори сомневается, но все же открывает контакты и под диктовку записывает цифры. Она специально отворачивается, когда подписывает меня, и я усмехаюсь и даже качаю головой.

      – И даже дозвон просить не будешь? – удивляется, нарушая томительную тишину.

      – Не буду, я тогда тебе точно позвоню и на свидание приглашу, – признаюсь, потому что уже сейчас не хочу ее отпускать. Мне катастрофически мало, но с Тори слишком активным быть нельзя, она тогда прятаться начинает. А номер телефона я после следующей смены у Володи попрошу, потому что уверен, что