Трое из Леса. Вторая трилогия. Юрий Никитин

что Мрак натолкнулся на нее, ухватил за плечи, чтобы не свалить и удержаться самому. Ее узкое тело, чистое и прохладное, вздрогнуло в его ладонях. Она запрокинула голову, чтобы взглянуть в нависшее над ней лицо с грозно сдвинутыми бровями. Глаза этого человека, такие коричневые, чуть посветлели, но взгляд ушел в сторону, словно их хозяин не знал, что сказать, куда убрать руки.

      – А-а, – проговорил он наконец, голос сел, стал сиплым, – дальше вон деревья… И кусты… Ага, понятно.

      – Мое имя ты знаешь, – напомнила она.

      Хотя Мрак тут же убрал ладони с ее узких плеч, она отодвинулась с таким трудом, словно рвала по живому, в ее зеленых глазах было странное выражение. Она упала в воду навзничь, на миг открыв белый плоский живот, но все равно ухитрилась не показать ступни, медленно погрузилась, на глубине очертания ее тела расплылись, изломались, всплыл крохотный зеленый листок.

      Олег после паузы сказал все еще нетвердым голосом:

      – Давайте выбираться отсюда.

      Мрак молчал, смотрел на воду. Таргитай ухватил Олега за руку:

      – Ну, хоть Змея, хоть что-нибудь!

      Олег осмотрелся:

      – Туда!.. Мне бы только сухое место, чтобы не тревожили. А там, Мрак прав, будь что будет.

      Мокрые, как бобры, в ряске и тине, они брели к берегу, загребая воду сапогами, за ними тянулись облака желтого ила. Таргитай завернул руку за спину, щупал мешок, жирный гусь оттягивал, да еще набралось воды, что сейчас вытекала тонкими струйками в дыры.

      – А куда? – проскулил он с надеждой. – Нам бы к людям… Отдохнуть, набраться сил. Когда я нееденый… ненаеденный то исть, я совсем слабый! Может быть, вас этот мокрый и уговорил отдать власть упырям, но мне почему-то не хочется. Даже если он такой же мудрый, как три Олега.

      Мрак брел хмурый, собирал складки на лбу, наконец проворчал:

      – Мне вообще плевать, что я не стану мудрецом. Я никогда не хотел стать умным… даже человеком! А если захочу, то стоит посмотреть на Олега, чтобы заречься навеки.

      Олег спросил ядовито:

      – Так что ж тебе не нравится?

      Мрак прорычал:

      – А то, что я не хочу, чтобы мне указывали, кем быть!.. Да, я – охотник. Но потому, что сам хочу быть охотником, а не потому, что какая-то толстая жаба, великий волхв Боромир или сопливый Олег мне это указывают. И если вдруг восхочу стать, скажем, волхвом, чтобы мне не указывали, что я дурнее Таргитая!

      Олег не удержался:

      – Да-да, почему в самом деле не стать волхвом?

      Мрак метнул неприязненный взгляд:

      – Я же сказал, любому перехочется, стоит тебя, зануду, увидеть. Я только сказал, что не хочу, чтобы не давали стать волхвом, а не то, что я им хочу стать!

      Олег уже не отвечал, стоял, упершись лбом в чахлую березу, корявую на болотной воде, губы двигались, глаза закрыл. Таргитай раскрыл рот, кулак Мрака ткнулся под нос, и певец застыл. Волхв шептал все быстрее, пальцы двигались, даже Таргитай ощутил, что сейчас толкни волхва под локоть или спроси, почему рыжий, и вместо Змея к