Лесной царь. Анна Платунова

прошлом году, когда Ася была в девятом классе, было проще: тогда был рюкзак, но десятикласснице не пристало ходить с рюкзаком, даже если на нем изображены черепа в сердечках. Поэтому сумка.

      Сегодня Ася пошла короткой дорогой, через лесок. Зимой, в темноте, здесь было ходить жутко, но сейчас, в марте, светлело рано, и Ася решила срезать. Другая дорога, обходная, была слишком длинной. За ночь снова навалило снега, и так как девушка вышла сегодня из дома рано, редкие прохожие еще не успели протоптать тропинку: по белому полотну тянулась лишь одна цепочка следов: прошел кто-то высокий и длинноногий, чтобы попадать в его следы, Асе приходилось прыгать, как воробышку. Она и напоминала чем-то воробушка: маленькая, тоненькая, из-под шапки выбиваются пушистые светлые волосы.

      В школе все как обычно. На последних страницах тетрадей Ася, почти не вслушиваясь в голоса учителей, выводила узоры. На алгебре узоры получались остренькие, как формулы, на литературе – плавные, как стихи.

      Дома она, бросив сумку в прихожей, попыталась улизнуть за компьютер, но почти сразу в комнату вошла мама.

      – Ася, надо выбросить мусор.

      В руке мама держала деревянную лопаточку: готовила что-то на ужин. Из кухни приятно пахло мясным и жареным.

      – Не могу.

      – Почему? – удивилась мама.

      Ася задумалась. Как объяснить, что сапоги мокрые, что на душе скверно, а мир черно-белый? Она не знала.

      – Не хочу, – скорректировала она ответ.

      – Думаешь, я хочу? – мама посмотрела задумчиво и печально. Уж что-что, а смотреть печально она умела.

      Ася, вздохнув, отправилась натягивать мокрые сапоги. Не глядя, цапнула ключи с гвоздика около двери: вернувшись из школы, она повесила их туда, как обычно. Но, к ее удивлению, в руке оказался незнакомый ключ, как будто старинный, с широкими зубчиками, головку ключа украшал выпуклый узор. Ключ был глубокого медного цвета.

      – Мам, что за ключ? – спросила Ася вслух.

      Мама была слишком занята на кухне, вопрос не услышала. Ася тоже пожала плечами, вернула ключ на гвоздь. Ее ключи висели там же. Девушка мимолетно удивилась, что ключ появился, значит, в последние десять минут, после ее прихода со школы. Но она объяснила это тем, что мама рассеянно повесила его, и тут же выбросила это из головы.

      Мусорные контейнеры, как назло, располагались очень далеко от дома. Она шла по весенней каше из песка, соли и снега, размышляя о том, есть ли вообще счастье на свете, или хотя бы лето. Ни в то, ни в другое сейчас не верилось.

      Когда она вернулась, дома уже ждал накрытый стол. Мама поцеловала ее примирительно, догадавшись, что Ася, видимо, совершила подвиг, отправившись в это путешествие к мусорным контейнерам, но Ася и не злилась. Съела ужин. Вкусный, наверное.

      – Уроки? – с вопросительной интонацией произнесла мама.

      Это надо было понимать как «когда ты сядешь за уроки»? Но, прочитав много умных педагогических книг, мама никогда не задавала таких вопросов, считая их давлением на ребенка. Ася мысленно усмехнулась.

      – Пятнадцать минут, – в тон ей ответила девушка, и это, естественно, надо было понимать как «пятнадцать минут посижу в интернете и сразу за уроки».

      Ася уже было направилась в свою комнату, но тут в уголке сознания всплыло воспоминание о странном ключе. Ключ, в общем-то, Асю не волновал, но он был красивым. И с таким необычным узором. Ася любила узоры. Поэтому она сняла его с гвоздя, где он спокойно висел это время, и унесла в комнату, решив хорошенько рассмотреть под настольной лампой.

      Повертев ключ в руках и так и этак, рассмотрев узор и взвесив на ладони, Ася решила, что ключ достоин служить украшением ее сумки. По крайней мере, ближайшую неделю. Сумка стояла в коридоре, идти за ней сейчас было лень, поэтому Ася временно повесила ключ на цепочку, рядом с кулоном, изображающем Angry birds в стразиках, и почти сразу про него забыла, потому что ключ, хотя и выглядел так, словно сделан из меди, был удивительно легким, вес его почти не ощущался.

      Вечер, как это всегда бывает в будние дни, наступил так быстро, как будто и не уходил со вчерашнего дня, как будто весь сегодняшний день был мимолетным сном. Ася не переставала этому удивляться: почему о том, что день прошел, понимаешь только вечером, причем непосредственно перед тем, как пора ложиться спать.

      Мама зашла в комнату пожелать спокойной ночи, поцеловала. Жаль, прошли те времена, когда мама пела ей песенки на ночь. Ася понимала, что она уже слишком большая, и даже если бы мама предложила сейчас спеть ей любимую некогда песенку про солнышко лесное, она бы с негодованием отвергла это предложение. Но все же, в глубине души, она хотела бы ненадолго вернуть то время. Когда она маленькая. Мама веселая. И папа…

      Она оборвала мысль, резко повернувшись на другой бок. Нельзя, нельзя думать про это. Иначе не уснуть всю ночь. «Кто едет, кто мчится под хладную мглой…» – скороговоркой забормотала Ася про себя, применяя излюбленный способ освободиться от ненужных мыслей: пока мысли заняты чем-то другим, например, чтением стихов,