Джотто и ораторы. Cуждения итальянских гуманистов о живописи и открытие композиции. Майкл Баксандалл

свои наблюдения о живописи и художниках новым, а вернее старым, способом. Материалы руководств покрывали сравнительно немногое; всякий приличный гуманист сам составлял свой словарь, двигаясь в этом деле на ощупь, открывая, так сказать, классические ящички один за другим, и в той мере, в какой он ставил перед собой цель подражать Цицерону, связывал себя обязательством использовать классические категории в своей собственной речи.

      Сложно судить, как сильно это повлияло на подходы гуманиста к описанию визуальных явлений, но какие-то изменения произошли. Ниже – два кратких восклицания о картине Пизанелло. Первое, на неоклассической латыни, было написано гуманистом Гуарино да Верона около 1427-го:

      Quae lucis ratio aut tenebrae! distantia qualis!

      Symmetriae rerum! quanta est concordia membris!

(XI, строки 60-I)

      Какая трактовка света и тени! Какое многообразие!

      Какая симметричность предметов! Какая гармония частей!

      Второе было написано в 1442 году по-итальянски Анджело Галли, секретарем Федериго да Монтефельтро, герцога Урбинского:

      Arte mesura aere et desegno

      Manera prospectiva et naturale

      Gli ha data el celo per mirabil dono[13].

      Без сомнения, Гуарино и Галли увидели в Пизанелло разное, хотя и невозможно узнать, насколько впрямую их замечания связаны с их подходом к картинам. Однако ясно, что Галли обращает внимание на те качества у Пизанелло, которые Гуарино не мог, даже если и хотел бы, выразить по-латыни. Взгляд Галли на художника – победоносно народный. В частности, mesura, aere и maniera – это набор связанных между собой понятий из терминологии светских танцев Кватроченто, и независимо от того, оперировали ли уже этими терминами художники или нет, их богатые коннотации, по большей части, опираются на это. Доменико да Пьяченца, написавший около 1440–1450 года самый ранний из уцелевших трактатов Кватроченто о танцах, называл пять разделов танца подобно тому, как гуманисты выделяли пять разделов риторики; в танце это mesura, memoria, maniera, mesura di terreno, aere[14], и Галли с тонким критическим чутьем переносит на Пизанелло те три из пяти разделов, которые адекватно применимы по отношению к изображению фигур: mesura, maniera, aere. Mesura – важнейший компонент, согласно Доменико – это ритмическое качество. Это «tardeza ricoperada cum presteza» (промедление, наверстанное быстротой*); она определяет размер, а именно «tutte presteze e tardeze segondo musica» (все ускорения и замедления, согласно музыке*). Maniera связана с zentile azilitade (изящными движениями*) фигуры:

      nota che questa azilitade e maniera per niuno modo vole essere adoperata per li estremi: ma tenire el mezo del tuo movimento che non sia ni tropo, ni poco, ma cum tanta suavitade che pari una gondola che da dui rimi spinta sia per quelle undicelle quando el mare fa quieta segondo sua natura, alzando le dicte undicelle cum tardeza et asbassandosse cum presteza[15].

      Значение aere определить сложнее: «e quella che fa tenire el mezo del tuo motto dal capo ali piedi» (то, что заставляет держаться в движении целиком, с головы до ног). Последователи Доменико истолковывали этот термин. Согласно Антонио Корнацано, это «un' altra gratia tal di movimenti che rendati piacere a gli occhi di chi sta a guardarvi» (иная грация в движениях, та, что делает тебя приятным для глаз тех, кто на вас смотрит)[16]; согласно Гульельмо Эбрео – «…e un atto di aierosa presenza et elevato movimento, colla propria persona mostrando con destreza nel danzare un dolcie et umanissimo rilevamento» (…изящная манера держаться и отчетливое движение, позволяющее собственной персоной с ловкостью выказать в танце изящное и человечнейшее поведение)[17]. Так, Галли, придворный поэт, уподоблял нарисованные

13

Апостольская библиотека Ватикана, MS. Urb. lat. 699, fol. 181^r-v; также см.: Vasari. Le vite, Gentile da Fabriano ed il Pisanello / Ed. A. Venturi. 1896. Р. 49–50. Поэма не раз рассматривалась, см., в частности: W. Paatz. Die Kunst der Renaissance in Italien. Stuttgart, 1953. S. 15–16; Shearman J. Maniera as an aesthetic ideal // Acts of the 20th International Congress of the History of Art, II. The Renaissance and the Mannerism. Princeton, 1963. Р. 204; и особенно подробно в: Boskovits M. Quello ch'e dipintori oggi diconto prospettiva. Contributions to 15th century Italian art theory, Part I // Acta Historiae Artium Academiae Scientiarum Hungaricae, viii. № 3–4. 1962, 251–253; 260, n. 128. [ «Искусство, misura, aere и мастерство рисунка, / Maniera, перспектива и естественность – / Небеса чудом наделили его всеми этими дарами» (цит. по: Баксандалл М. Живопись и опыт в Италии XV века: введение в социальную историю живописного стиля. М.: V-A-C Press, 2019. С. 105.).]

14

«De arte saltandi et choreas ducendi / De la arte di ballare et danzare». Bibliothèque Nationale, Paris, MS. it. 972, fols. 1^v–2^r. Трактат не был опубликован; он рассматривается в работе: Michel A. The earliest dance-manuals // Medievalia et Humanistica. iii. 1945. Р. 119–124; удобное краткое содержание см.: Dolmetsch M. Dances of Spain and Italy 1400–1600. London, 1954. Р. 2–8.

15

Op. cit., fol. 1v. [Перевод из кн.: Баксандалл М. Живопись и опыт в Италии XV века. 2019: «…умеренное движение, не большое и не маленькое, но такое плавное, что фигура подобна гондоле с двумя гребцами на невысоких волнах спокойного моря, на волнах, что медленно поднимаются и быстро спадают». С. 107.]

16

Mazzi C. Il libro dell'arte del danzare di Antonio Cornazano // La Bibliofilia. xvii. 1915–1916. Р. 9.

17

Trattato dell'arte del ballo di Guglielmo Ebreo Pesarese / Ed. F. Zambrini. Bologna, 1873. Р. 17–18.