Империя депрессии. Глобальная история разрушительной болезни. Джонатан Садовски

диагнозы вызывают больше споров, чем диагнозы в любых других областях медицины. Названия меняют значение, выходят из употребления и иногда возвращаются. История психиатрии полнится случаями, когда диагнозы не несли никакого клинического назначения или же являлись благонамеренными, но тщетными попытками избавить от стигмы. Доказать, что любая болезнь из DSM – социальная конструкция, не составляет труда. Любые первокурсники колледжа обучаются этому за десять минут. К тому же психиатрический диагноз – это почти всегда в некоторой степени сокращение контекста, сложности и субъективного опыта. Всегда присутствует потенциальный вред – особенно возникновение основания для стигматизации. Однако эти недостатки характерны не только для психиатрии. Любой диагноз может стигматизировать – в большей или меньшей степени. А еще диагноз смещает фокус, оттягивая внимание от более широкого контекста. Говоря, что кто-то страдает туберкулезом, обычно не упоминают социальную природу медицинской проблемы: скажем, бедности или рода занятий[28]. Также не берется во внимание культурный контекст: значение термина и ассоциации с туберкулезом со временем менялись[29]. На протяжении работы над книгой я, как и вы, наблюдаю за катастрофическими последствиями эпидемии COVID-19. Вирус обострил существующее социальное неравенство и имеющиеся стигмы. Социальные аспекты не могут быть охвачены только диагнозом, и они также не делают болезнь менее реальной.

      Несмотря на все то, чем обременен психиатрический диагноз, бесполезным он от этого не становится. Постановка диагноза ведет к вполне практическим действиям: лечению и страховому покрытию, а также к успокоению[30]. Смутное ощущение, что что-то не так, может здорово отравлять жизнь. Когда люди получают диагноз, это помогает им поверить, что их боль реальна, а это может стать первым шагом к тому, чтобы расценить ее как решаемую проблему. Также люди могут чувствовать себя менее одиноко, когда они знают, что их состояние знакомо другим.

      Многие пишут критические отзывы на DSM. Часто – подчеркиваю, действительно часто, – в этих замечаниях справочник называют «Библией психиатрии». Называя справочник священным писанием, критики выражают неуважение. Такое сравнение совсем неудачное. На самом деле мало кто из психиатров считает справочник священным писанием, а большинство специалистов признают наличие у него недостатков[31]. Практикующие психиатры понимают, что DSM отражает далеко не все аспекты и тонкости психических расстройств[32]. Критика справочника необходима, но вовсе необязательно отрицать его полностью. Возможно, вместо справочника практикующим специалистам можно позволить использовать собственные, основанные на личном опыте, заключения для персонального подхода к составлению планов лечения. Многие в любом случае именно так и поступают, чтобы они ни писали в страховом заявлении. Однако отсутствие стандартного справочника

28

Randall M. Packard, White Plague, Black Labor: Tuberculosis and the Political Economy of Health and Disease in South Africa (Berkeley: University of California Press, 1989); Georgina D. Feldberg, Disease and Class: Tuberculosis and the Shaping of North American Society (New Brunswick: Rutgers University Press, 1995).

29

Классический рассказ об этом: Sontag’s Illness as Metaphor.

30

На тему «за и против» психиатрического диагноза смотрите также: Felicity Callard, Psychiatric Diagnosis: The Indispensability of Ambivalence, Journal of Medical Ethics 40 (2014) 526–30; George Szmukler, When Psychiatric Diagnosis Becomes an Overworked Tool, Journal of Medical Ethics 40, 8 (August 2014), 517–20.

31

Очевидно, что я не могу привести доказательств того, что все без исключения психиатры находят справочник DSM небезупречным. Однако я читал многих из них и встречался с ними. И не могу припомнить ни одного, кто бы считал, что в справочнике не к чему придраться.

32

Gary Greenberg, The Book of Woe: The DSM and the Unmaking of Psychiatry (New York: Plume, 2013). Гэри Гринберг – один из самых яростных критиков справочников DSM; он использует сравнение с Библией. Но сам Гринберг признает, что психиатры рассматривают справочник в лучшем случае как приблизительное руководство с умеренными претензиями на научную точность. Историк Энн Харрингтон отмечает, что недовольство качеством справочников растет с начала 1990-х годов. Вероятнее всего, это так, однако мы также увидим в главе 4, что критика в адрес справочника была еще в 1970-х годах. Смотрите также: Anne Harrington, Mind Fixers: Psychiatry’s Troubled Search for the Biology of Mental Illness (New York: W. W. Norton and Sons, 2019), 267.