Ну дела, или Что случилось на рыжем болоте. Алёна Бессонова

птичий гул. – Светло-то как! Никаких лампочек не надо. Вот это хвост так хвост!

      Курятниковый петух покрутил новым приобретением, остался доволен. Кто ж его теперь свергнет, с таким-то хвостом?!

      – Идите, не держу, – всхлипнул новый, теперь вечно главный петух курятника и его окрестностей.

      Он с грустью посмотрел в сторону уходящей курочки:

      – Хороша была курочка! Была и сплыла! Какую поэтессу потеряли…

      На том и расстались.

      Глава пятая. Косой не любит быть жареным, он любит морковку

      В то время как кикимора Галючка стучалась в окно к девочке Оле, василиск Васюн пытался влезть в курятник, водяной Петюн стоял у двери большой хаты и подсматривал в щёлочку за древним дедком. Дедок сосредоточенно ковырял иголкой заячью шкурку. Поковыряв немного, дедок оторвал зубами нитку, надел то, что сшил, себе на кулак, сильно потряс. Когда трясти прекратил, Петюн увидел на кулаке у деда пушистую белую шапку-ушанку.

      – Вот это ша-а-а-пка! – восхищённо выдохнул водяной. – Красота-а-а!

      Не успел Петюн опомниться, как услышал дедушкин голос:

      – Чего у двери топчешься? Входи уж, раз пришёл!

      Водяной тихонько приоткрыл дверь, всунул голову:

      – Это ты мне, дедуня?

      – Тебе, тебе, водяной. Пришёл – входи!

      – Почём знаешь, что я водяной? – удивился Петюн. – Бить будешь?

      – Некогда мне тебя бить, да и не за что, – строго сказал дед. – Тиной от тебя за версту пахнет, вот и угадал, что водяной. Али неверно угадал?

      – Верно, дедуня, верно! – заулыбался Петюн. – Засмотрелся на тебя, как ловко ты шапки шьёшь. Я тоже немного портняжничаю, шапки-ушанки из камыша шью. Они, конечно, не такие красивые получаются, но зато тёплые…

      – Ишь ты, из камыша?! – удивился дед. – Как ты их шьёшь-то? Зрелый камыш, если тронешь, весь на пуховки разлетается…

      – Я незрелый беру, тугой. Камышинку к камышинке берёзовой смолой приклеиваю. На одну зиму хватает, потом рассыпается. Новую шью!

      Водяной огляделся вокруг: по всем стенам дедовой избы на гвоздях висели шапки, белые и серые.

      – Смотрю, у тебя, дедуня, все шапки из зайца фасонистые, мягонькие… – водяной покачал головой. – Скольких ты зайцев истребил, жизни лишил, не жалко? Небось под чесночным соусом съел рецепт 234?!

      – Ну тебя, окаянный! – замахал руками дед. – Не злыдень я вовсе! Ты что, не знаешь, зайцы шкурку два раза на год меняют. Зимой белую носят, на снегу незаметную. Весна придёт – белую сбрасывают, серенькую надевают, для лисы и волка невидимую…

      – Ну и что? – удивился Петюн. – Ты, дедуня, вроде старый уже по лесу за зайцами гоняться, шкурки их подбирать….

      – Зачем гоняться? – подмигнул водяному дед. – Они сами приносят. Видишь, у меня полный огород капусты и моркови растёт. Зайцы мне – шкурку, а я им – вкусный овощ. Косой не любит быть жареным, он морковку любит.

      Водяной аж зажмурился от удовольствия:

      – Я тоже на болотных кочках могу капусту-морковь выращивать.