Подружки демона. Лана Эскр

оша собой, угловатая прелесть девичьей фигуры привлекали к ней внимание и ей это нравилось.

      Родители сразу заметили, что дочка торопится и решили не искушать судьбу, а себя оградить от перспективы воспитывать незаконнорожденного – занялись поисками для дочери подходящего мужа. И нашли. Им повезло – кандидат оказался из богатой семьи. Организовали смотрины. Дочка нарядилась, как взрослая дама, чем привела молодого парня в дикий восторг, а его родителей смутила:

      – «Да девственница ли она? Надо бы разузнать, а то наш лопух не поймет. Могут быть сюрпризы…»

      Однако опасения были напрасными, Теодора находилась под постоянным присмотром и любые попытки остаться наедине с прислугой мужского пола неважно какого возраста, пресекалась жестко, не забалуешь. Теодора злилась, но возражать не смела. Разве что шла на хитрость и ухитрялась получить свое, правда в весьма скромном варианте, украдкой и набегу – дать себя потрогать за округлости, пощупать кое что самой и другое, что обрываясь на самом интересном – переступить грань не хватало решимости и времени – в спешке толком ничего не получалось, одна суета, но и та была приятной и Теодора вспоминала о том, что было, уже в своей постели. Если было, что вспомнить, подкрепляла воспоминания легкой имитацией, которую воспроизводила сама. Когда наступал пик блаженства, затихала и мирно засыпала в своей девичьей постели в предвкушении сна – там то уже можно было ничего и никого не опасаться.

      Сны Теодоры, надо сказать, отличались удивительной реалистичностью. Ей и в голову не приходило, что все это было по-настоящему. Демон давно уже заприметил рано созревшую девицу и решил поучаствовать в ее дальнейшем взрослении. Но так, чтобы никаких следов не оставалось – демон это мог легко. Девственность? Да пожалуйста! И сколько угодно, лишь бы душа и сердце красавицы было широко открыто для посетителя – его, а порой и с компанией мелких бесов, которые были рады полакомиться свежатиной. Они облепляли свою жертву, доводили ее до определенного состояния души и тела и пили нектар, который воспроизводился людьми обоего пола исключительно в этом состоянии. Участники пиршества становились сильнее, им хотелось все больше и только демон мог строго прикрикнуть на них:

      – Довольно! А то от нее ничего не останется, – и разгонял веселую компанию до следующего раза, который наступал на следующий день, поскольку Теодора, один раз испытав неземные ласки, уже не могла и не хотела остановиться. О том, что это противоречит званию хорошей христианки, Теодора не думала. Аргумент был железный – проникновения не было, а все что не это, шалость, за которую и ругать некому потому, что никто ничего не видел.

      Продолжалось это довольно долго и к дню своей первой брачной ночи девушка подошла раскочегаренной, как котел, который был готов был взорваться, если не выпустить пар.

      Во время свадебного пира невеста сидела, опустив глаза, чтобы не выдать своего состояния, нервно покусывала губы. Жених посматривал на нее и думал, получится ли с ней что-то или придется мучиться до утра, а потом делать вид, что он не оплошал, жена не подвела и они оба довольны и счастливы. Успокаивал себя:

      – «В первый раз, если не получится в нее войти, сделаю вид, что напился или скажу, что она испугалась моего напора. Пришлось пожалеть и отложить утехи до следующей ночи. Уж тогда-то…. В крайнем случае придумаю что-нибудь еще или посоветуюсь со своими друзьями. Вот глупец, они же советовали мне сходить в лупанарий! Ничего, теперь у меня свой, в любое время и бесплатно!»

      Не будем осуждать парня за такие мысли, в молодости особое видение очевидного. И неважно, что оно не имеет ничего общего с реальностью.

      На молодых гости поглядывали с ухмылками, полуулыбками, мол, знаем, знаем, сами такими были, посидите еще с нами, потом мы вас отпустим.

      Томились ожиданием не только они – за праздником любви, семьи и верности наблюдал демон. Волновался, хорошо ли подготовил свою подопечную или этот олух и правда заснет на ней, а потом скажет все то, о чем сейчас думает…

      – «Впрочем, если что, можно будет этим воспользоваться, одолжив невесту на пару часов. Много не надо, бесы знаю свое дело и найдут способ преодолеть границу между мирами, чтобы потискать основательно эту «добрую христианку»!»

      ***

      Дело шло к ночи. Гости уже потихоньку выходили за рамки приличий, голоса звучали громче, вино лилось утроенной рекой, из которой усердно хлебали не только господа, но и рабы, которые прислуживали.

      – Долго еще? – Теодора покосилась на Феодора, как звали молодого мужа.

      – Не знаю, – буркнул он в ответ.

      – Может давай сами уйдет? Никто не заметит.

      – Нельзя.

      – Почему?

      – Гости обидятся.

      – Если заметят! Посмотри на них! У каждого в одном глазу кувшин, в другом чаша, в которую наливают – видишь, качают головами туда-сюда.

      Феодор посмотрел. Сравнение показалось удивительно точным и потому забавным. Он