Дезертирство в Красной армии в годы Гражданской войны (по материалам Северо-Запада России). Константин Левшин

Читать онлайн.
Название Дезертирство в Красной армии в годы Гражданской войны (по материалам Северо-Запада России)
Автор произведения Константин Левшин
Жанр
Серия
Издательство
Год выпуска 2016
isbn 978-5-4469-0837-0



Скачать книгу

современной российской армии весьма туманны. Ю. П. Оноколов в своем исследовании отметил, что за 1996–2000 гг. 41 % от всех осужденных военнослужащих осуждены за самовольное оставление части или места службы (ст. 337 УК РФ), а 14 % – за дезертирство (ст. 338 УК РФ)[2]. Весной 1998 г. Главная военная прокуратура совместно с Комитетом солдатских матерей провела акцию «Явка с повинной», направленную на добровольную сдачу на условиях амнистии 17 тыс. дезертиров (по неофициальной информации – до 40 тыс.), сбежавших из частей с 1992 г. По ней за период с 1 марта по 27 мая явилось 3642 человек, было прекращено более 700 уголовных дел. В следующем году прошла аналогичная операция «Беглец». По итогам 1998–1999 гг. добровольно сдались более 8 тыс. дезертиров. Проведение закона об амнистии для них шло непросто. В жарких дебатах в Государственной Думе фракция ЛДПР потребовала исключить рассмотрение закона из повестки дня, а после отказа – голосовала против. Депутаты от КПРФ посчитали, что амнистия только усугубит развал российской армии. В 2001 г. журналисты Л. Букатин и П. Волошин предрекали неизбежный крах российской армии в случае неперехода к контрактной службе и писали о «пяти полках дезертиров»[3].

      Уклонение от военной службы является наиболее распространенным среди преступлений против военной службы на сегодняшний день. Главный военный прокурор С. Н. Фридинский в своем выступлении в июне 2007 г. указал, что половина всех преступлений, совершенных военнослужащими-контрактниками, – это именно уклонение[4]. Начиная с 2001 г. в Главной военной прокуратуре и Военном университете идут активные научные исследования по разработке криминалистических методик расследования преступлений военнослужащих, совершенных в районах вооруженных конфликтов, в частности членовредительства, дезертирства и самовольного оставления части или места службы[5].

      Известный военный историк Г. Ф. Кривошеев отмечал большое практическое значение изучения истории дезертирства для предупреждения его на современном этапе[6]. Обращение к этой проблеме в контексте Гражданской войны в России открывает малоизученный пласт жизни сотен тысяч людей: крестьян, рабочих, георгиевских кавалеров, сектантов, большевиков, контрреволюционеров, мешочников, уголовных преступников и многих других. Мобилизации в Красную армию собрали их в огромную «теневую», но иногда очень ярко себя проявлявшую социальную группу со своими определенными моделями поведения. Понятие «дезертир» в годы Гражданской войны толковалось расширенно и включало в себя, в отличие от современной юридической практики, и бегство, и самовольное оставление части, и уклонение от призыва. В истории неизменно наблюдался усиленный рост дезертирства в периоды радикальных изменений общественных устоев, когда само бегство становилось испытанным способом сопротивления политике властей[7]. Сотни свидетельств периода Великой французской революции позволили “Journal des sciences militaires” утверждать, «что никогда комплектование армии не было так трудно, как в эпоху революции; никогда в войсках не было такого количества дезертиров, симулянтов, мародеров, трусов, негодяев»[8].

      Дезертирство – оборотная сторона медали любой войны. Долгое время проблема рассматривалась исключительно в контексте разработки антидезертирских мероприятий. Полноценная научная дискуссия была начата лишь в 70-х гг. ХХ в. американскими, а потом и западногерманскими историками. В американской историографии сравнительно подробно исследована проблема дезертирства в специфических условиях Гражданской войны в США[9]. В настоящее время этот вопрос активно изучается германскими историками[10]. Современные исследователи У. Бреклинг и М. Сикора отнесли дезертирство к «пренебрегаемой» теме военной истории, предостерегая одновременно от его идеализации и уравнения с пацифизмом[11].

      Сам термин произошел от французского désertion – «побег, отступничество». Дезертирство в том или ином виде, равно как и борьба с ним, было присуще любой армии во все времена и неизменно рассматривалось как тяжкое преступление, особенно в военное время. Древние египтяне бежавшим во время боя отрезали язык, а греки «одевали… в постыдное платье, брили им половину головы и в таком виде выставляли в течение трех дней на торговой площади». За беглого спартиата, как человека бесчестного, не могла выйти замуж ни одна девушка. В Древнем Риме за дезертирство полагалась смертная казнь с конфискацией имущества. У германских племен распространенной практикой было вешать дезертиров на деревьях, как изменников, а иные вожди приказывали обрезать им нос, уши, язык или выкалывать глаза[12]. Г. Тард упоминал о всего лишь пяти преступлениях, за которые полагалась смертная казнь по салическому закону, среди них и дезертирство, и трусость, и измена[13].

      Суть данного преступления представлялась в дореволюционном отечественном законодательстве в двух аспектах: внутреннем, субъективном – в намерении покинуть службу и внешнем, объективном – в оставлении места службы,



<p>2</p>

Оноколов Ю. П. Уклонения от военной службы … С. 3.

<p>3</p>

Суд над дезертиром // Коммерсантъ. 1998. 3 июня; Сложение двух амнистий // Коммерсантъ. 1998. 11 июня; Они сражались с Родиной // Власть. 1999. № 15; Обращение Главной военной прокуратуры в связи с началом мероприятий по розыску военнослужащих, самовольно оставивших воинские части // Генеральная прокуратура Российской Федерации: сайт. URL: http://genproc.gov.ru/smi/news/genproc/news-70436/ (дата обращения: 06.10.2016); Пять полков дезертиров // Новая газета. 2001. 9 июля.

<p>4</p>

Вирясова Н. В. Указ. соч.

<p>5</p>

Маликов С. В. Расследование преступлений в районах вооруженного конфликта. М., 2005. С. 64.

<p>6</p>

Кривошеев Г.Ф. О дезертирстве в Красной Армии // ВИЖ. 2001. № 6. С. 94.

<p>7</p>

Кукушкин В. Л. Армейское и трудовое дезертирство в среде вологодского крестьянства в 1919–1921 гг. // Вологда: Краеведческий альманах. Вып. 3. Вологда, 2000. С. 189.

<p>8</p>

Свечин А. А. Военное искусство // Постижение военного искусства: Идейное наследие А. Свечина М., 2000. С. 54.

<p>9</p>

См., напр.: Bearman Peter S. Desertion as Localism: Army Unit Solidarity and Group Norms in the U. S. Civil War. Social Forces. Vol. 70. 1991; Lonn Ella. Desertion during the Civil War. Gloucester, 1928 (reprinted 1998); Marrs Aaron W. Desertion and Loyalty in the South Carolina Infantry, 1861–1865 // Civil War History. 2004. № 1; Weitz Mark A. A Higher Duty: Desertion among Georgia Troops during the Civil War. Lincoln, 2000. Idem. Preparing for the Prodigal Sons: The Development of the Union Desertion Policy during the Civil War. Lincoln, 1999.

<p>10</p>

См., напр.: Haase N. Deutsche Deserteure. Berlin, 1987; Wette W. Deserteure der Wehrmacht: Feiglinge, Opfer, Hofnungsträger: Dokumentation eines Meinungswandels. Essen, 1995; Sikora M. Disziplin und Desertion: Strukturprobleme militärischer Organisation im 18. Jahrhundert (Historische Forschungen). Berlin, 1996; Jahr C. Gewöhnliche Soldaten. Desertion und Deserteure im deutschen und britischen Heer 1914–1918. Gottingen, 1998; Brümmer-Pauly К. Desertion im Recht des Nationalsozialismus. Berlin, 2006.

<p>11</p>

Bröckling U., Sikora M. Armeen und ihre Deserteure. Göttingen, 1998. S. 7–8.

<p>12</p>

К.–К. Побег со службы // Энцикл. словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. СПб., 1890–1907. Т. 46 (1898). С. 950.

<p>13</p>

Тард Г. Преступник и преступление. Сравнительная преступность. Преступления толпы / сост. и предисл. B. C. Овчинского. М., 2004. С. 182.