Операция «Карибская рыбалка». Сергей Зверев

на экран буквы. Прищурившись, кубинец разобрал ответ и непроизвольно ухмыльнулся: «Рону: понял. Нужно время. Пришли свои соображения. План в силе. Маркус».

      Так он и думал, генерал уже отвык обходиться без его советов. «Соображения!» – мысленно передразнил он Дивьеза. Такая формулировка означало одно – думай сам! Нет, генерал, вне всякого сомнения, поставит на уши всю их контору, заставляя рыть землю в поисках возможных конкурентов. Но сколько на это уйдет времени и будет ли добытая информация такой уж важной – вопрос очень и очень спорный.

      С бешеной скоростью свернув свою хитрую аппаратуру, он тщательно спрятал ее обратно в тайник штанов. Хватит дразнить фортуну, пора сматываться. Бесшумно притворив за собой дверь, Рамиро максимально быстро, насколько позволяли возникшие снова хромота и искривление позвоночника, заковылял к капитанскому мостику.

      Морской пехотинец у входа в рубку кинул на него сосредоточенный взор, но этим дело и ограничилось. Рамиро, теперь уже снова Хуан, виновато пробормотал что-то себе под нос по-испански и прошмыгнул мимо. На мостике уже вовсю командовал Фернандо Гуэрильо. Он непрерывно улыбался, щурил глаза, переводя их с разложенной на штурманском столике и испещренной навигационными метками карты то на расстилавшуюся перед кораблем водную гладь, то на показания приборов. То и дело звучали четкие отрывистые команды.

      Рядом с вахтенным матросом со скучающим видом стоял человек, крепостью и мощью своего телосложения способный посоревноваться с древними атлантами. Рамиро без особого труда вычислил, едва появившись на борту, что это и есть тот самый специалист, которого, по оперативным данным, ждали русские.

      «Серьезный конкурент, – подумал он, мельком еще раз оглядев тренированные мышцы Сергея. – Спокойный, уверенный. Стоит, расставив ноги шире обычного, – наверняка привык к качке. Моряк, хоть и в гражданку одет. Лицо слегка обветрено и совсем не загорело – либо он с севера, либо нечасто видит солнце. А может, и то и другое. И выражение глаз специфичное. Такой взгляд бывает только у того, кто во время работы не считается ни со своей, ни с чужой жизнью. Да и, рассуждая логично, простого человечка в такую кашу не сунут. Еще какой должен быть спец, раз его вся команда дожидалась».

      Заметив вошедшего помощника, лоцман радостно оглянулся.

      – Как самочувствие, Хуан? Справился со своим несварением желудка?

      – Спасибо, босс, – Хуан-Рамиро ответил вялой улыбкой. – Мне уже гораздо лучше. Могу я приступить к заполнению отчета?

      – Валяй, помощник, – и, обращаясь к Полундре, спросил: – Ничего, что мы на испанском? Хуан не знает великого и могучего. У бедняги что-то с желудком приключилось, съел чего, наверное.

      Полундра равнодушно пожал плечами. «Надо бы сюда человечка, языками владеющего, приставить, – подумал он. – Да и помощничком этим Сазапову заняться стоит – пусть за ним пехотинцы походят, понаблюдают. Глазища-то так и бегают по сторонам. Не ровен час, стырит чего или