Стальные зубы субмарины. Сергей Зверев

наконец он лично контролировал воплощение в жизнь одной из своих задумок. Не смущала его даже явная неприязнь со стороны капитана, который, очевидно, ревновал его к своему кораблю. Боковым зрением Зетлер то и дело посматривал на стоящего рядом офицера в штатском, наблюдая за его реакцией. Капитан, судя по всему, был отличным профессионалом. Возможно, это и стало основной причиной его нервозности в присутствии усеянного сединами оперативника из «Шин-Бет».

      Шимон внутренне усмехнулся: «Очень просто заставить тебя побагроветь от ярости, парень. Стоит только намекнуть о твоем возрасте, и ты будешь реагировать, как бык на красную тряпку! И бородку ты именно поэтому себе отрастил. Солиднее хочешь быть. Ну-ну. Все вижу!» Зетлер остался очень доволен своими умозаключениями, для него это было показателем профессионализма – мгновенно находить слабые места людей, их ахиллесову пяту. В иной раз он, может, и не упустил бы возможности подразнить человека, но им предстояло еще долго работать вместе, поэтому он решил пока держаться скромно и не напрягать своим присутствием ни его, ни команду. Тем более что по опыту он знал, что конфликты редко ведут к успеху операции.

      Он отнял окуляры от глаз и доброжелательно улыбнулся капитану. Но тот проигнорировал попытку оперативника из контрразведки установить нормальные отношения, делая вид, что он сосредоточенно выполняет свои обязанности. Стараясь не уронить своего достоинства, капитан ответил лишь нарочито вежливым и предупредительным кивком головы.

      Отойдя на достаточное расстояние, капитан судна сам осмотрел окрестности в бинокль. Где-то на горизонте еще маячили трубы уходящего сухогруза, а со всех сторон «Звезду» окружало только бескрайнее лазурное море. Получив молчаливое одобрение со стороны своего пассажира с недобрым лицом, он отдал распоряжение, и матросы с готовностью бросились его выполнять. Двое ребят кинулись к флагштоку, и меньше чем через минуту бело-синий израильский флаг сменился киприотским. Повинуясь капитану, замерли машины. Судно по инерции продолжало движение вперед, а отчаянные моряки уже перешагнули через фальшборт и, держась на страховочных фалах, принялись разворачивать тонкую пленку, свернутую рулоном. Пленка ложилась на борт, закрывая собой прежнее название судна, и плотно приклеивалась. Разгладив новое, греческое название, переводимое как «Красотка», моряки так же легко поднялись на борт, а их товарищи уже заканчивали ту же самую работу с кормовой надписью. Когда все было сделано, снова прозвучал зычный голос капитана, и судно рванулось вперед.

      Глава 7

      Сирийское побережье Средиземного моря

      Волны с легким плеском накатывались на плоский каменистый выступ, служивший пристанью. Вода, попав на нагретый полуденным зноем камень, почти сразу же испарялась, но на ее место приходила следующая порция, снова делая поверхность песчаника влажной. Было жарко. Не спасала даже тень от маскировочной сетки, натянутой над бухтой.

      Хаким