Обыкновенное зло. Ким Сочжин

свадьбу, в доме проживало в общей сложности двенадцать семей. В каждой комнате обязательно плакал ребенок, кто-то пил, дрался, и это все очень злило свекра. Мать Хосона должна была следить, чтобы на воротах всегда висело объявление «Сдаются комнаты», и держать свободные комнаты в порядке на случай, если их придут посмотреть новые квартиранты.

      Но вскоре после того, как Ынчжу родила второго ребенка, а свекровь умерла от рака, люди стали съезжать один за другим. Человек, живший на втором этаже основного дома, уехал, получив собственную квартиру. Другие арендаторы разъехались после переезда фабрики. Тем временем сестры Хосона приезжали одна за другой, требуя свою долю наследства в виде кредитов, а третья даже подала в суд за то, что ей не отдали обещанные деньги. И каждый раз сестры Хосона советовали продать дом и переехать в квартиру, но отец их не слушал. С какого-то момента они перестали приезжать, а когда Ынчжу изредка созванивалась с ними, то они говорили, что устали бороться с отцом и его упрямством.

      «Сами подумайте. Если продать дом и переехать в квартиру, сколько денег сможете выручить! Стоит прислушиваться к мнению окружающих. Отца и могила не исправит. Это старый район, он даже никогда не перестраивался! Я слышала, что тут есть гробница или что-то в этом роде времен эпохи Корё. Какой от нее прок? Место притяжения туристов, что ли? Нет. А может, он не хочет переезжать, потому что у него куча денег под кроватью спрятана. Проверьте, вдруг найдете».

      И сам свекор, и все вокруг оставались неизменными. Со второй половины девяностых годов во время каждых выборов все окрестности гудели: жители бурно обсуждали, начнется ли на этот раз благоустройство района. Вдобавок поблизости построили современный жилой комплекс, и красочные баннеры с надписями вроде «Все, о чем вы мечтали, здесь» развевались на каждом перекрестке. На крыше сорокавосьмиэтажного жилого дома были установлены неоновые лампы, и в туманные дни он казался величественным замком. Некоторое время местные жители надеялись, что как только комплекс будет сдан, увеличатся цены на землю и появится новый бизнес в их районе, но вскоре эти надежды рухнули. Старожилы все чаще стали ходить в супермаркет, построенный рядом с новыми домами, поэтому старый рынок опустел.

      В районе не построили ни одной новой дороги или здания. Почти все старые фабрики переехали, лишь несколько остались на прежних местах. В заброшенных домах часто собирались старшеклассники и нюхали клей. Временами происходили несчастные случаи, но камер видеонаблюдения никто не установил. За фабриками, как говорила сестра Хосона, находились «бесполезные гробницы эпохи Корё», которые никак не могли стать туристическими достопримечательностями: их раскопали, накрыли пленкой и благополучно про них забыли. Между заводами и древними гробницами были только дома людей, отказавшихся переезжать, опустевший рынок и комиссионные магазинчики. Перед каждым из них красовалась вывеска с надписью: «Сдается в аренду», как будто это было каким-то обещанием