Поразительное на каждом шагу. Алые сердца. По тонкому льду. Тун Хуа

во двор ворот, даже не думая отзываться. Через какое-то время в ворота снова постучали, а затем створки распахнулись и вошел четырнадцатый принц. Увидев меня сидящей под деревом османтуса с чашечкой чая, он слегка нахмурился и спросил:

      – Если ты здесь, то почему не отзываешься?

      Я отвела взгляд и, снова взяв в руки чашку, залпом осушила ее. Принц подошел к столу и присел рядом.

      – Ты действительно собираешься отныне перестать разговаривать с нами, ограничиваясь лишь приветствиями? Можно чаю?

      Глядя на стоящую на столе посуду, я не сдержалась и горько засмеялась:

      – Этот сервиз – твой подарок. Разве я могу запретить тебе пить из этих чашек?

      Четырнадцатый принц взял чашку и сделал несколько глотков, после чего произнес:

      – Жоси, я знаю, что вы с тринадцатым братом хорошо ладили, но ведь и мы с тобой росли бок о бок, играя вместе! Как ты можешь быть такой пристрастной? Кроме того, многие события случаются лишь в результате сложившихся обстоятельств, и нельзя сказать, что они хороши или плохи.

      – Ты пришел поучать меня? – равнодушно поинтересовалась я. – У меня нет настроения слушать!

      Тихо вздохнув, четырнадцатый принц извлек из-за пазухи запечатанное письмо и протянул мне. Я даже не взглянула на него, продолжая не спеша прихлебывать чай из чашки, что держала в руке.

      – Чтобы увидеться со мной, Люйу простояла на коленях у боковых ворот моего имения весь день и всю ночь и добилась, что слуга сообщил мне о ней.

      Опешив, я взглянула на него, и он добавил:

      – Это письмо Люйу передала тебе.

      Я торопливо поставила чашку на стол и, взяв письмо из его рук, быстро вскрыла конверт. После короткого молчания четырнадцатый принц ядовито произнес:

      – Я слышал, что Люйу сидела на коленях у ворот резиденции четвертого брата, но никто так и не вышел, и лишь тогда она в отчаянии пошла ко мне. Вот уж действительно…

      Вскинув голову, я пристально взглянула на него. Холодно усмехнувшись, принц замолчал.

      Дочитав письмо, я погрузилась в безмолвное оцепенение.

      – Если хочешь написать ответ, поторопись, и я отнесу его ей, – проговорил четырнадцатый принц. – Пусть ее несбыточные надежды умрут как можно скорее.

      – Откуда тебе известно содержание письма? – спросила я.

      – Люйу уже просила меня, – равнодушно отозвался он. – Я повторил ей слова царственного отца о том, что «никому не позволено навещать его без высочайшего дозволения», а уж ей с ее просьбой кто позволит? Я пытался уговорить ее отказаться от своей затеи, но она не желала успокаиваться и умоляла меня передать тебе письмо. Хоть она не говорила, но я и так могу угадать, что там. Поначалу я не хотел относить тебе это послание, но затем мне правда стало жаль ее и я подумал: вы с тринадцатым братом были так близки – может, она тебя послушает? Хорошенько постарайся уговорить ее! Иначе, боюсь, она скончается раньше, чем тринадцатому брату станет несладко.

      Немного