За гранью тьмы. Михаил Гречанников

Пожалуйста, проверяйте. По поводу того, что я – убийца, вы и сами должны понимать… Если она ушла домой после того, как я заселился, и консьержка не видела, чтобы я уходил, то я совершенно не могу быть подозреваемым. А в три часа вы видели меня в гостинице, лежащего под капельницей.

      – Да, кхм, я это всё понимаю. И всё же, вы должны признать – довольно странно, что накануне вашего появления в посёлке пропадает девушка, а наутро убивают консьержку, заселившую лишь одного посетителя – вас.

      – Странно? – Я неуместно и почти истерично хохотнул. – Здесь всё, чёрт возьми, странно! Я вам с утра говорю, что я каким-то чудом оказался за шесть с половиной тысяч километров от дома, причём это могут подтвердить те, кто видел меня вчера в Ярославле! Это вам странным не кажется? Ах, да, я и забыл: вы же считаете, что я просто псих!

      – Я этого не говорил.

      – Да почти что говорили. Ну, есть у вас ещё ко мне вопросы?

      – Нет. Сейчас мы отвезём вас в больницу, кхм, где доктор задаст вам несколько вопросов. Если он не подтвердит у вас психического расстройства, мы вас отпустим.

      – Прямо сейчас? Ведь уже почти девять вечера.

      – Безопасность прежде всего. Кхм-кхм. Мы должны исключить или, по крайней мере, минимизировать все возможные риски.

      – Минимизировать… – Я вздохнул. – Чего уж тянуть, поехали.

      В больнице меня встретил тот же доктор, что утром ставил мне капельницу. Красные брюки от костюма «Скорой» всё ещё были на нём, однако куртку доктор сменил на белый халат.

      – Вы что, психиатр? – удивился я.

      – Нет, – признался врач. – Но, раз ближайший психиатр в Уссурийске, проводить осмотр буду я.

      Сержант за моей спиной кашлянул.

      – Что ж, приступим, – вздохнул врач. – Присаживайтесь.

      В приёмном покое двухэтажной больницы было тесно, стояли кушетка, два сдвинутых стола и два стула. В углу находился железный шкаф с запертыми на замочек дверцами. Санитар, тучный мужчина пенсионного возраста, отложил спицы с наполовину связанным носком и с любопытством посмотрел на меня. Я сел на кушетку и приготовился к вопросам.

      – Вы привезли его показания? – спросил доктор у сержанта.

      Тот протянул листы с записями. Врач с минуту на них смотрел, потом поднял взгляд на меня и спросил:

      – Ну, начнём с ориентировки. Скажите, кто вы, как вас зовут, когда родились?

      – Кирилл Сергеевич Суриков, родился двадцать пятого мая восемьдесят шестого.

      – Так, это совпадает с показаниями, но вот проверить по документам мы пока не можем. Теперь, хм… Скажите, где вы находитесь?

      – Слушайте, вы же утром нечто подобное спрашивали, – не выдержал я. – В Моряке-Рыболове я нахожусь, в Приморском крае… если всё это не какой-то идиотский розыгрыш.

      – Увы, нет. А какое сегодня число? Какой месяц, год?

      – Пятнадцатое июня. Две тысячи восемнадцатый год.

      – Хорошо. Вы помните, как попали в этот город?

      – Нет. Вчера я пил с другом в Ярославле, сегодня проснулся здесь. Вы и сами это слышали от Игоря, я при вас созванивался с ним.

      – Ладно.