За чертой. Александр Можаев

в ней.

      – А так? – спрашивает он.

      – Не-а… – честно говорю я.

      Озираясь, чтоб не видел отец, Кудин лезет в святая святых – древний сундук. С минуту разгребает в нём старые вещи и наконец достаёт со дна дедовскую шашку. Затаив дыхание, вынимаем её из ножен. Заворожённо смотрим на тускло поблёскивающую сталь. Но его отец – дядька Митька Кудин, тут как тут. Недолго раздумывая, отвешивает подзатыльники.

      – Без дела не вынимай, без славы – не вкладывай! – с назиданием говорит он.

      – Мы казаки! – протестуя, вопим мы.

      – Кизяки… – передразнивает дядька Митька. – Деды были казаки! Мы – сыны казачьи! А вы – хвосты собачьи…

      Отца Кудина, Митрия Власыча, знали в хуторе как большого шутника. Правда, шуточки его были с подвохом, и хотя об этом все помнили, всё равно попадались. Как-то под Пасху очень захотелось Митрию выпить. Полина до праздника всё попрятала, а купить в сельповской лавке, где работает соседка Зойка, – денег нет.

      «Ладно, попробую упросить…» – думает Митрий, и идёт к Зойке.

      – Выручай, Зоя, гости пришли – на стол нечего поставить, – на ходу придумывает причину.

      – Что ж, Полина ещё бражку не перегнала?

      – Так закисла бражка, пропала… У тебя «Солнцедар» есть?

      – Есть.

      – Дай мне «огнетушитель».

      «Огнетушителем» Митрий называл восемьсотграммовую бутылку.

      – Деньги есть?

      – За деньги, Зоя, и дурак купит… Ты мне «под тады» дай.

      – Под какое ещё «тады»?

      – Ну, как деньги заведутся, «тады» и отдам.

      – Вот заведутся, «тады» и приходи, – убирая под прилавок бутылку, говорит Зойка. – Тут и без тебя в такой убыток попала, что не рассчитаться…

      – Что за убыток?

      – Бочка кильки пропала… Сами просроченную привезли, а виновата я. Сказали, не распродам – весь убыток с меня…

      – Так-так-так… – почёсывает затылок Митрий. – А если я пособлю распродать?

      – Да кому она надо! Воняет, к бочке не подойти…

      – Ну а всё-таки, если?..

      – Два «огнетушителя» без всяких «тады» подарю, – смеётся Зойка, не веря в свою удачу.

      А Митрий идёт сразу к стойлу, где хуторские бабы собираются на обеденную дойку.

      – Девки, займить мене сотню, пока у меня в магазине товар не перехватили, – обращается ко всем сразу.

      – Ого, губу раскатал – «сотню»…

      – Так я через два дня сто десять отдам!

      – Ого! А что за товар ценный?

      – Бочку кильки нужно забрать.

      – Тю на тебя! Ты чи сказился… Она ж уже ржавая – в рот не возьмёшь… Да ещё бочку…

      – Для меня – самое то… Вы ж телевизор не глядите, – там агрономы такие дела открыли…

      – Какие дела?

      – Какие… Вам скажи…

      – Не скажешь – не займём!

      – Ладно, чего там… Всё равно завтра сами узнаете… Картошку когда сажаешь, в каждую лунку нужно по две кильки кидать, и чтоб килька была не дюже свежая…

      – Это ещё зачем?

      – Вот