За чертой. Александр Можаев

прежде чем уйти на фронт, справил мне красные юфтевые сапожки, – всегда начинала она свой рассказ с этой фразы. – Какая радость была! Таких сапожек ни у кого в хуторе и на показ не сыскать. Полька, подруга моя, так мне завидовала! Бывало, придёт в гости и просит:

      «Достань сапожки».

      Я достаю.

      «Дай я потрогаю их».

      Даю.

      В сорок первом мы уже взрослые были – по четырнадцать лет. И вот вызывает нас председатель и говорит:

      «Вот что, девоньки, сейчас мы все солдаты – отцы на фронте, матери – окопы копают… И вы тоже наши солдаты. Вам достаётся задание особой важности. Завтра седлаете коней, собираете весь колхозный скот и гоните его строго на восток. Восток знаете где?»

      «Там, где солнце встаёт…»

      «Молодцы, соображаете… На восход, значит… Там, через сто вёрст, может, чуть боле – «Совхоз Ильича». Будете спрашивать – подскажут. Его все знают. Директор там Дрюков. Скотину сдадите ему, а он вам бумажку напишет… Харчи на дорогу выдадим…»

      А ещё сказал председатель, что дорога тяжёлая и чтоб обувку мы брали добрую, потому что назад нам уже пеши идти. А у меня из обувки одни лишь красные сапожки и есть… На другой день сели с Полиной на коней да и погнали колхозное стадо. Пыль до самого неба, того и гляди затеряешься в ней; где гурт, где погонщики – всё перемешалось. День гоним, два… Люди дорогу подсказывают… На четвёртый день стало кругом грохотать. И сзади грохочет, и спереди, и, куда ни глянь, везде земля ходуном ходит. Наконец добрались мы до этого совхоза, а там пусто, и людей почти никого. У какой-то старушки спросили:

      «Где Дрюкова найти?»

      «Ой, милые, нигде вы его не найдёте. Два дня как сбежали все и Дрюк попереди всех».

      «Что ж нам делать теперь?»

      «И вы дальше бегите, может, приткнётесь где…»

      Кто знает, куда бечь дальше, но бегим, гоним своё стадо куда глаза глядят.

      Харчишки, которыми нас снаряжали, уже покончались. Стали в какой-то балочке на отдых, пустили коней попастись, а сами давай коровок доить – больше есть нечего. Тут самолёты. Кинули бомбы, да с пулемётов… Как полыхнули наши коровки по степи да по балке, и конь мой невесть куда убежал. А к луке седла сапожки мои красные были приторочены. Вот мы с Полиной мечемся по степи, да по балке. Ни коров, ни коней догнать не можем. Выбились из сил, сели тогда и плачем во весь рот. Тут останавливается машина. Выходит военный:

      «Кто такие?» – спрашивает.

      «Солдаты…» – отвечаем, как научил председатель.

      «Откуда ж вы такие «солдаты»?»

      Отвечаем, откуда.

      «Что ж вы, «солдаты», плачете?»

      «Коровы убегли».

      А тот и говорит:

      «Я как старший по воинскому званию приказываю вам возвращаться домой. Здесь сейчас война будет».

      А я ему:

      «Никуда я возвращаться не буду».

      «Почему?»

      «Там с конём ускакали мои красные сапожки. Что я мамке скажу? Пока не найду – возвращаться не буду».

      Тот опять говорит:

      «Я тебе честное солдатское