Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение. Ивлин Во

делать днем?

      – Ничего особенного. В пять придет Картер просмотреть еще раз счета. А после обеда я, может, съезжу в Пигстэнтон. Похоже, у нас арендуют лоуотерскую ферму, она долго пустовала, и надо посмотреть, какие там нужны переделки.

      – А я б не отказалась от киношки.

      – Идет. Лоуотер вполне подождет до понедельника.

      – А потом можно зайти в Вулворт, ну как?

      В итоге, принимая во внимание милые повадки Бренды и здравый смысл Тони, не приходится удивляться, что друзья считали их примерной парой, весьма успешно разрешившей проблему совместного существования.

      Пудинг без белков оказался неаппетитным.

      Пять минут спустя принесли телеграмму. Тони вскрыл ее и сказал:

      – Вот черт.

      – Плохие новости?

      – Хуже не бывает. Читай.

      Бренда прочла: «Приезжаю три восемнадцать нетерпением жду встречи. Бивер».

      – Кто такой Бивер? – спросила она.

      – Один молодой человек.

      – А что, звучит заманчиво.

      – Вот уж нет. Посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь его.

      – Зачем он к нам приедет? Ты его пригласил?

      – Наверное, пригласил, но вполне неопределенно. Я зашел как-то вечером к Брэтту, кроме Бивера, там никого не оказалось, мы с ним выпили, и он вроде сказал, что хотел бы посмотреть наш дом…

      – Ты, наверное, был пьян.

      – Не очень, и потом, я никак не предполагал, что он мне это припомнит.

      – Ну и поделом тебе! Вот что получается, когда ты уезжаешь по делам в Лондон, а меня оставляешь одну. Но кто он такой все-таки?

      – Просто молодой человек. У его матери еще эта лавка.

      – Я была с ней когда-то знакома. Гнусная баба. Кстати, помнится, мы ей должны деньги.

      – Слушай, давай позвоним ему и скажем, что мы заболели.

      – Поздно, он уже давно в поезде и поедает железнодорожный завтрак, за свои три шиллинга шесть пенсов без удержу смешивая углеводы и белки… Его можно сунуть в Галахада. Еще не было случая, чтобы гость провел там ночь и приехал снова: видно, тамошней кровати никому не выдержать.

      – И все-таки, что мы будем с ним делать?

      – Ты поезжай в Пигстэнтон. А я займусь им. В одиночку это проще. Вечером его можно повести в кино, а завтра ты покажешь ему дом. Если нам повезет, он уедет вечерним поездом. Ему надо на работу в понедельник утром?

      – Понятия не имею.

      3:18 – далеко не самый удобный поезд. Приезжаешь без четверти четыре, и если ты, как Бивер, не свой человек в доме, не знаешь, как скоротать время до чая; однако без Тони, чье присутствие ее бы стесняло, Бренда справлялась со своими обязанностями не без грации, а Биверу так редко искренне рады, что он не заметил некоторой сдержанности приема.

      Бренда ждала его в комнате, по старой памяти называвшейся курительной; это было, пожалуй, наименее мрачное место в доме.

      – Как мило, что вы к нам выбрались, – сказала она. – Я должна вас сразу предупредить: вы наш единственный гость. Боюсь, вам у нас будет скучно… Тони пришлось