Журнал «Юность» №02/2023. Литературно-художественный журнал

лицо Веры Павловны потемнело от гнева. Сдержавшись, она подхватила ведро со шваброй и молча направилась к лестнице, ведущей на нижний этаж.

      Вахтер равнодушно посмотрел ей вслед, почесал лысеющий затылок.

      Затем развернулся на стуле и принялся смотреть в окно.

      «К матери бы надо съездить, – думал Владимир Петрович, глядя на безлюдную улицу, залитую полуденным августовским солнцем. – Ира сказала достать… как его… совсем память ни к черту… пирамидон, вот. Надо Боре позвонить, у него дочь вроде фармацевтом работает. Авось поможет, по старой памяти. Хотя толку все равно не будет. Девяносто лет, ничего не попишешь…»

      Его размышления прервал истошный крик уборщицы:

      – Вова-а-а-а!

      Вздрогнув, Владимир Петрович поднялся из-за стола и быстро зашагал к лестнице.

      Спустившись на нижний этаж, он прошел по коридору и увидел Веру Павловну, замершую возле открытой двери одной из комнат. Комната была проходная и вела в то самое помещение, о котором они говорили несколько минут назад.

      – Вера, что случилось? – встревоженно спросил Владимир Петрович.

      Уборщица медленно повернулась к нему.

      – Там, – тихо сказала она, глядя на вахтера расширившимися от ужаса глазами. – Там…

      – Да что там такое, – удивился Владимир Петрович и заглянул в проходную комнату.

      И обомлел.

      Вторая дверь, ведущая в соседнюю комнату, исчезла. Вместо нее пространство от пола до потолка заполняло мерцающее голубоватое свечение. Полностью скрывая происходящее в комнате, оно струилось плотным кольцеобразным потоком, наполняя затхлый воздух нижнего этажа освежающим послегрозовым запахом озона. Одиночные сгустки света с едва слышным треском падали на пол, сразу же растворяясь на облупившихся половицах.

      – Что за… – пробормотал Владимир Петрович, пораженный необычным зрелищем.

      – Господи, спаси и сохрани, – закрестилась Вера Павловна. – Пощади рабу твою, Веру, во имя…

      Ее тихий, монотонный голос вывел вахтера из оцепенения.

      – Молчи, дура, – шикнул он, и уборщица растерянно замолчала.

      С полминуты Владимир Петрович молча наблюдал за светящимся потоком. Затем, решившись, осторожно зашел в комнату и замер на месте.

      – Вова, зачем? – услышал он за своей спиной испуганный голос Веры Павловны.

      – Не бойся, я осторожно, – успокоил ее Владимир Петрович и вдруг сделал еще несколько шагов.

      Вера Павловна всплеснула руками.

      – Вова?

      Владимир Петрович и сам не понимал, что он делает. То, что вначале воспринималось им как простое любопытство, превратилось в какую-то необъяснимую силу, заставляющую идти в сторону свечения, словно оно было мощным магнитом, а сам Владимир Петрович – маленьким бруском железа. С каждым новым шагом вахтер с ужасом осознавал, что ноги перестают его слушаться и двигаются сами, подчиненные чьей-то непостижимой воле.

      – Вера… оно тянет меня, – прохрипел Владимир Петрович, тщетно пытаясь остановиться. – Помоги.

      Но