Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник). Владимир Васильев

жертву. И ты влип.

      – Тогда – что делать?

      – Искать Дикаря. Это последний шанс, Антон.

      – Мы же его фактически убьем.

      – Не мы. Мы его только найдем.

      – Все равно. Как бы он ни был плох, как бы сильно ни заблуждался, но он – наш! Он воюет со Злом как умеет. Ему надо просто все объяснить.

      – Поздно, Антон. Поздно. Мы проморгали его появление. Теперь за ним тянется такой след… Помнишь, как кончила та вампирша?

      Я кивнул:

      – Упокоение.

      – А ведь она совершила куда меньше преступлений – с точки зрения Темных. И тоже не понимала происходящего. Но Дневной Дозор признал ее вину.

      – Случайно ли признал? – спросила Светлана. – Или – создавая прецедент?

      – Кто знает? Антон, ты должен найти Дикаря.

      Я вскинул глаза.

      – Найти и отдать Темным, – жестко сказал шеф.

      – Почему я?

      – Потому что только для тебя это морально допустимо. Под ударом – именно ты. Ты лишь обороняешься. Для любого из нас отдать Светлого, пусть даже стихийного, самоучку, обманутого, будет слишком большим шоком. Ты выдержишь.

      – Не уверен.

      – Выдержишь. И учти, Антон. У тебя есть только эта ночь. Дневному Дозору больше незачем тянуть, утром тебе предъявят формальное обвинение.

      – Борис Игнатьевич!

      – Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто пошел вслед за Темным магом в туалет?

      – Никто. Я уверена, я все время поглядывала, не выйдет ли он, – вмешалась Светлана.

      – Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но выйти он должен был. Помните? Света, Антон?

      Мы молчали. Я – не помнил. Я старался не смотреть на Темного мага.

      – Вышел один человек, – сказала Светлана. – Такой, ну…

      Она задумалась.

      – Никакой, абсолютно никакой. Средний человек, словно смешали миллион лиц и вылепили одно общее. Я мельком увидела и сразу же забыла.

      – Вспоминай, – потребовал шеф.

      – Борис Игнатьевич, не могу. Просто человек. Мужчина. Средних лет. Я даже не поняла, что он – Иной.

      – Он стихийный Иной. Он даже не входит в сумрак, балансирует на самом краю. Света, вспомни! Лицо или какие-то особые приметы.

      Светлана потерла пальцем лоб:

      – Когда он вышел, сел за столик, там была женщина. Красивая, русоволосая. Она подкрашивалась, я еще заметила, что косметика у нее фирмы «Люмене», я сама иногда такой пользуюсь, недорогая, нехорошая.

      Несмотря ни на что, я улыбнулся.

      – И она недовольная была, – добавила Света. – Улыбалась, но криво. Словно хотела еще посидеть, а пришлось уходить.

      Она опять задумалась.

      – Аура женщины! – резко выкрикнул шеф. – Ты помнишь ее! Кидай мне слепок!

      Он повысил голос и сменил тон. Конечно, никто в ресторане его не услышал. Но по лицам людей прошли судорожные гримасы, официант, несший поднос, споткнулся, уронил бутылку вина и два хрустальных фужера.

      Светлана