Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник). Владимир Васильев

не улучшает навыки работы с «мышью», как компьютерные игры, – невинно отозвался Толик.

      – Ну… – Я не нашелся, что ответить.

      Сам я в подобные игры давным-давно не играл. Как и большинство сотрудников Дозора. Убивать нарисованную нечисть интересно, пока не встретил ее воочию. Ну или прожив сотню-другую лет и приобретя огромный запас цинизма, как Ольга…

      – Толик, я, наверное, сегодня не вернусь, – сказал я.

      – Ага. – Он без всякого удивления кивнул. Способности к предвидению у всех нас невелики, но подобные мелочи мы чувствуем сразу.

      – Галя, Лена, пока, – кивнул я девчонкам. Галя прощебетала что-то вежливое, всем видом демонстрируя увлеченность работой. Лена спросила:

      – Мне можно будет уйти пораньше?

      – Конечно.

      Мы не врем друг другу. Если Лена просит разрешения, значит, ей и впрямь надо уйти. Мы не врем. Только иногда лукавим и недоговариваем…

      На столе у шефа царил жуткий беспорядок. Валялись ручки, карандаши, листки бумаги, распечатанные сводки, тусклые, выработанные магические кристаллы.

      Но венцом безобразия была горящая спиртовка, над которой в тигле жарился белый порошок. Шеф задумчиво помешивал его кончиком дорогого «Паркера», явно ожидая какого-то эффекта. Порошок игнорировал как нагрев, так и помешивание.

      – Вот. – Я положил перед шефом диск.

      – Что будем делать? – не поднимая глаз, спросил Борис Игнатьевич. Он был без пиджака, рубашка помята, галстук съехал набок.

      Я украдкой покосился на диван. Ольги в кабинете не было, но вот пустая бутылка из-под шампанского и два бокала стояли на полу.

      – Не знаю. Я не убивал Темных… этих Темных. Вы же знаете.

      – Знаю.

      – Но доказать этого не могу.

      – По моим расчетам – у нас два-три дня, – сказал шеф. – Потом Дневной Дозор предъявит тебе обвинение.

      – Организовать фальшивое алиби несложно.

      – И ты на это согласен? – заинтересовался Борис Игнатьевич.

      – Нет, конечно. Я могу задать один вопрос?

      – Можешь.

      – Откуда все эти данные? Откуда снимки и видеозаписи?

      Шеф мгновение помолчал.

      – Так я и думал. Ты ведь смотрел и мое досье, Антон. Оно менее бесцеремонно?

      – Нет, пожалуй. Потому я и спрашиваю. Почему вы позволяете собирать подобную информацию?

      – Я не могу это запретить. Контроль осуществляет Инквизиция.

      Дурацкий вопрос «А она действительно существует?» я сумел удержать на языке. Но, наверное, мое лицо было достаточно выразительным.

      Шеф еще минуту смотрел на меня, будто ожидая вопросов, потом продолжил:

      – Вот что, Антон. С этого момента ты не должен оставаться один. Разве что в туалет можешь сходить самостоятельно, а в другое время – два-три свидетеля рядом. Есть надежда, что произойдет еще одно убийство.

      – Если меня действительно подставляют, то убийства не случится, пока я не окажусь без алиби.

      – А ты окажешься. –