Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник). Владимир Васильев

вновь почувствовала себя дурой. Сказала, почти срываясь на крик:

      – Тут капля моей крови, капля водки, сахар, соль и ваниль!

      – И вода, – добавила Дарья. Уперла руки в бока. Иронически посмотрела на Наташу: – А ты чего хотела? Сушеный глаз жабы? Яйца иволги? Или мне туда высморкаться? Тебе что нужно – ингредиенты или эффект?

      Наташа молчала, ошеломленная этой атакой. А Дарья, уже не скрывая насмешки, продолжала:

      – Милая ты моя… да если бы я хотела впечатление на тебя произвести – произвела бы. Не сомневайся. Важно не то, что в пузырьке, важно – кто делал. Не бойся, иди домой и пои мужа. Зайдет он еще к тебе?

      – Да… вечером, звонил, что вещи заберет кое-какие… – пробормотала она.

      – Пусть забирает, только чайком его напои. Завтра обратно вещички потащит. Если пустишь, конечно. – Дарья усмехнулась. – Ну что ж… последнее осталось. Берешь на себя тот грех?

      – Беру. – Наташа вдруг поняла, что уже не может с полным основанием посмеяться над сказанным. Что-то здесь было не смешно. Уж слишком серьезно обещала ворожея. И если завтра и впрямь вернется муж…

      – Твое слово, мое дело… – Дарья медленно развела руки. Заговорила скороговоркой: – Красная вода, чужая беда, да гнилое семя, да лихое племя… Что было – того нет, чего не было – не будет… Вернись в никуда, растворились без следа, по моей воле, по моему слову…

      Ее голос упал до нечленораздельного шепота. Минуту ворожея шевелила губами. Потом с силой хлопнула ладонями.

      Видимо, разыгралось воображение – Наташе показалось, что по кухне пронесся порыв ледяного ветра. Зачастило сердце, кожа пошла мурашками.

      Дарья тряхнула головой, посмотрела на Наташу, кивнула:

      – Все. Иди, милая. Иди домой, дочка, жди мужа.

      Наташа встала. Спросила:

      – А что… когда мне…

      – Как понесешь – сама про меня вспомнишь. Ждать буду три месяца… а если не дождусь – не обессудь.

      Наташа кивнула. Сглотнула возникший в горле комок. Почему-то сейчас она твердо верила во все, обещанное знахаркой… и при этом до боли ясно понимала, что через три месяца, если и впрямь все получится, ей будет нестерпимо жалко отдавать деньги. Появится искушение списать все на совпадение… ну не отдавать же пять тысяч долларов этой грязной шарлатанке?

      И в то же время она понимала – отдаст. Может быть, до последнего дня протянет, но принесет.

      Потому что будет помнить этот легкий хлопок неухоженных ладоней и эту волну холода, внезапно распространившуюся по кухне.

      – Иди, – с легким напором повторила ворожея. – Мне еще ужин готовить, в квартире убираться. Давай, давай…

      Наташа вышла в темную прихожую, с облегчением скинула тапочки и надела туфли. Колготки, кажется, выдержали… надо же, и не надеялась…

      Она посмотрела на ворожею, пытаясь найти какие-то слова – поблагодарить, уточнить, может быть даже – пошутить, если получится, конечно…

      Но Дарье было не до нее. Глаза