Карьера мятежника. Дмитрий Казаков

нас отсюда! – заорал я. – Куда угодно! Хоть обратно к гирванам!

      Жрец в белом балахоне и его приятели по крайней мере не станут бомбить нас, я им нужен живым и здоровым.

      – Настройка сбита! Я не знаю… – начал Веррад свой обычный речитатив.

      – Уводи, – я стиснул его плечо. – Иначе мы все здесь останемся, все до единого. Быстрее, чтоб я сдох.

      В этот раз рядом прозвучало знакомое «хррр», и глянув под ноги, я обнаружил там Котика. Явился, когда не ждали, рожа возмущенная, на ней написано, и «как вы посмели бросить несчастную кисоньку»?

      В зал вбегали бойцы, физиономии были усталые и мрачные – давно толком не отдыхали. Ну а расслабон, который многие жрали на Гирвандо, обманывает, он не снимает утомление, а только делает вид, что снимает, и потом за это приходится расплачиваться.

      Все вокруг затряслось, я оглох, меня швырнуло в сторону, я упал прямиком на больное плечо. Все перед глазами потемнело, я услышал далекие голоса, пение, в черноте распустились огненные соцветия.

      А потом я очнулся.

      Рядом кто-то стонал, кто-то ругался, портальная дуга раскачивалась, словно баскетбольное кольцо, в которое только что положили мячик сверху. Дю-Жхе поднимал на ноги Веррада, который непонимающе крутил головой и бормотал что-то не пойми на каком языке.

      – Промазал, сука, ха-ха… – прохрипел объявившийся рядом со мной Макс. – Ты жив? Как сказал Вильгельм Телль – стрела от яблочка недалеко падает.

      – Жив, – ответил я, хотя не был так уж в этом уверен.

      Рана снова начала кровить, судя по жжению, тело было слабым и тяжелым, словно мускулы заменили на вату.

      – Но второй раз не промажет, – добавил я, поднимаясь на ноги.

      Сколько времени нужно легкому штурмовику, чтобы развернуться и снова зайти на цель? Взять поправку, чтобы не получилось как в прошлый раз, и всадить ракету точно в яблочко?

      Пара-тройка минут, не больше.

      Веррад, похоже, этот факт осознал, по крайней мере больше не ныл, что чего-то не знает.

      – Вот ведь дела, вапще, – продолжал Макс. – От нас вообще ничего не зависит. Смешно. Стоишь и ждешь – либо ты труп, ха-ха, либо спасемся… И вот мне почему-то не страшно. Совсем. Раньше я всего боялся, а теперь нет, мне похеру. Давай, чешуйчатый, уж не подведи!

      В обычных обстоятельствах шавван, которого назвали «чешуйчатым», кидался бить обидчику морду, но Веррад даже не повернул головы, он наверняка вообще ничего не услышал.

      – Волосатик, ты тут? – проворковал Равуда в моих наушниках. – Мне ли не знать? Сейчааас мы тебя…

      Я отключил связь – не о чем мне с ним разговаривать.

      – Есть! Есть! – заорал Веррад, и дугу портала заполнило фиолетовое свечение. – Открылся! Нестабильное, не знаю куда, но можно идти!

      Я дернулся, чтобы пройти как обычно первым, но Макс удержал меня за руку.

      – Ты мало на что годишься, – шепнул он мне в ухо. – Пускай татуированный.

      Дю-Жхе метнулся в портал, и сердце мое замерло – что делать, если он вернется, или вернется с сообщением, что туда нельзя? Но ферини тут же выскочил