Карьера мятежника. Дмитрий Казаков

ну-ка, – пропыхтел я, и напрягся.

      Сначала не вышло ничего, я вспотел в очередной уже раз, и мне стало холодно. Мелькнула перед глазами странная картинка – мозг, поверх которого разлегся мелкий зеленый осьминог с длинными щупальцами… это что, я разглядел устройство тиззгха в моей голове?

      Вот так, значит, выглядит дрянь, жрущая мои нейроны?

      Отвращение ударило душной горячей волной, но вместе с ним явилась и злость. Отдалилась и затихла стрельба, я перестал слышать голос Веррада, который постоянно что-то бормотал, хотя никакого давления на переносице в этот раз я не ощутил.

      Есть, заработало!

      Я потянулся к Юле всеми силами души, представил ее так ярко, как только смог: ясные, смеющиеся глаза, блестящие волосы, округлое лицо, изящные руки, длинные ноги. Сердце сжалось от тоски, от желания быть с ней рядом прямо сейчас, обнять и прижаться всем телом.

      Тяжелый удар обрушился мне на лицо, меня словно шарахнуло отбойным молотком. Ледяная молния прострелила вдоль позвоночника, мускулы рук и ног свело болезненной судорогой.

      Естественно, пузырь безмолвия лопнул, меня вышвырнуло в обычный мир, я вновь обнаружил себя у стенки в портальном зале.

      – Центурион, связь! – ожили наушники лежавшего рядом шлема, словно ждавшие этого момента.

      – Я тут, Дю-Жхе… – выдавил я, нахлобучив шлем на голову. – Говори.

      Ни к чему моему лучшему десятнику знать, в каком я состоянии, поэтому я постарался, чтобы голос звучал нормально.

      – Атака отбита, потерь нет, – сообщил ферини. – Посты расставлены, приглядываем. Эти дуболомы незаметно не подкрадутся, – тут в голосе его прозвучало презрение, – не бриан. Только вот если к ним подойдет подкрепление…

      Он мог не договаривать.

      Если у Равуды будет хотя бы пара сотен бойцов, он сомнет нас массой, потеряет треть, но его потери мало волнуют.

      – Понял, спасибо, – сказал я. – Постараемся тут побыстрее… работаем как можем.

      Вколоть себе еще один стимулятор и помочь Верраду?

      Нет, сначала я попробую связаться с Сашкой – вдруг она сейчас спит и все получится?

      Я несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза, и на этот активировал «телефон» тиззгха с потрясающей легкостью. Тишина окутала меня словно толстое одеяло, и я ощутил присутствие дочери, ее теплое дыхание на лице, ее маленькие ладошки у меня на шее, почти услышал ее голос.

      Удар пришелся в оба уха сразу, я услышал щелчок, и подумал, что лопнули мои барабанные перепонки. Мозг затрясся внутри черепа, словно грецкий орех в консервной банке, и из его дребезжания внезапно родились слова:

      – Вот это поворот. И как только ты сумел дозвониться до меня, племянничек?

      Иван? Поддельный «дядюшка», оказавшийся адептом Трех Сил?

      – Привет, гнида… – прошипел я. – Где моя дочь? Если с ней что-то случится…

      – Спокойно, – он перебил меня. – Никто не причинит ей ни малейшего вреда. Очаровательная девочка, ведь так?

      Злость подействовала куда лучше любого стимулятора,