Конкурс неприятностей. Кирилл Кащеев

      Глава 3

      Саша

      – Помогите!

      Голос звучал придушенно и тихо, именно эта придушенность заставила меня рвануть от порога конюшни – не иначе как новенькую в деннике притиснули и она выбраться не может! Хотя, судя по сдавленному хрипу, ее не просто боком к стенке прижали, а встали четырьмя копытами на грудь!

      – Помогите-е-е-е! – хрип перешел в пронзительный, переходящий в ультразвук вопль. Из денника Дамы пулей вымелась та самая баба с сосиской… тетя нашей новенькой. И как дневное привидение понеслась между денниками, размахивая широкими рукавами шифоновой разлетайки. Я отпрыгнула, давая шифоновой тушке просвистеть мимо, но она вдруг резко свернула – вот бы лошадь научить так поворачивать! – и с разбегу прижала меня к деннику Бахтата. Схватилась за прутья двери, будто боялась, что ее унесет. Огромные, полные ужаса глаза на круглом и бледном, как непропеченный блин, лице оказались прямо напротив меня, и с усилием, как пробку из бутылки, она выдавила:

      – Она… не только сосиски ест! Она съела всадника!

      – Кого? – обалдело переспросила я.

      – Откуда я знаю – она ж его всего съела, до костей! Только сапог остался! – взвизгнула тетушка. – Ваши лошади – людоеды!

      Из денника, привлеченный шумом, высунул морду Бахтат… и потянулся губами к вцепившимся в прутья пухлым пальцам. Мне в уши точно бурав ввинтился – тетка визжала самозабвенно, широко раззявив рот и открыв глаза:

      – Он хочет откусить мне палец!

      – А вы их уберите, пальцы-то! Ему тогда сложнее будет, – предложила я.

      Тетка отскочила – прямо к деннику Симки. Кобылка тоже высунула любопытную морду – что за шум, а скачек нету? – и дохнула тетке в прическу. От нового вопля воробьи под крышей дружно встали на крыло – в ворота конюшни их вынесло всех разом: визжащая тетка мчалась по земле, мелко трепещущая крылышками стайка шла поверху.

      – Надеюсь, она испугалась не так сильно, как воробьи – мне ж это отмывать! – буркнула я, разглядывая оставшуюся за воробьиной стайкой дорожку из белых отметинок. И побежала к деннику Дамы.

      Кобылка изящно переступила копытцами, точно хвастаясь синим, удивительно гармонирующим со шкурой вальтрапом и аж блестевшим от новизны седлом. В начищенных стременах торчал… старый сапог. Один. Из сапога… из сапога свисала оторванная нога – действительно обглоданная до костей. Кости лаково поблескивали в свете ламп.

      – Лошадь же не могла и вправду кого-то съесть? – спросил Администратор, на всякий случай держась подальше от денника.

      – Проверьте по списку, вдруг кого-то не хватает, – предложила Светлана Викторовна.

      – Как, если ваши ученики не соблюдают никакой дисциплины? Приезжают когда хотят, хватают лошадей… руками. Вот что я теперь скажу уважаемому Игорю Петровичу, брату уважаемой Аси Петровны? – при упоминании отца нашей новенькой голос Администратора зазвучал злорадно.

      – Скажете,