Томка. Начало. Роман Грачев

что-то такое, что интересно многим, что наполнило их жизнь чем-то новым. Зернышки, конечно, падают в почву и прорастают потихоньку, но ребенок есть ребенок.

      Едем как-то в машине. Слушаем «Earth Song» Майкла Джексона. Необычная тишина.

      Оборачиваюсь:

      – Чего такая грустная?

      – Джексон умер…

      – Эк вспомнила! Уж почти три года как!

      – Да. – В глазах дочки появляется азарт. – Пап, а меня все будут знать, как Майкла?

      – Ну, дорогая, для этого надо много и много трудиться.

      Энтузиазм угасает.

      – Но ты же говорил, что я буду звездой.

      – Говорил.

      – И еще ты обещал, что мои фотографии будут в журнале!

      – Все так и было. Тебя же недавно печатали.

      Снова загорается «лампочка»:

      – Точно! А сколько людей прочитали тот журнал?

      – Ну, думаю, тысяч пять, не меньше.

      – Пять тысяч?! Обалдеть! А сколько еще осталось в мире человек, которые должны про меня прочитать?

      – Дай сосчитаю, – корчусь я от смеха. – Примерно шесть-семь миллиардов.

      Дочь умолкает. Я осторожно оборачиваюсь. Она что-то вычисляет на пальцах, потом качает головой и резюмирует:

      – Работы еще дофига.

      Мы всё знаем

      Принято считать, что всякий уважающий себя мужчина мечтает о сыне. По крайней мере, делает вид. Хотя на самом деле ему очень хочется иметь дочку. Дочь – это единственная Леди, рядом с которой ВСЕГДА можно чувствовать себя Настоящим Мужчиной и Безусловным Авторитетом, вне зависимости от физического здоровья, объемов бумажника, марки автомобиля и наличия порочащих связей. С младых ногтей нужно приучать эту Леди к мысли, что лучшей обезьяны, чем ты, в каменных джунглях нет и не будет. И самое сложное при этом – отвечать на простые вопросы.

      Однажды мы с дочкой ходили в кино на последнюю часть «Шрека». Девочка вышла из зала озадаченной, долго потирала утомленную 3D-очками переносицу, молчала, глядя на витрины с попкорном. Где-то внутри у ребенка, как отрыжка после плотного обеда, назревал вопрос. Мне казалось, что я слышу его клокотание.

      Наконец, вопрос созрел:

      – Пап, а почему Шрек разорался и раздавил кулаком именинный торт?

      – Нуу, – привычно начинаю отлынивать от ответственности, – сложно сказать.

      Я думал, это поможет избежать длинного объяснения. Но не вышло.

      – Пап, ты же мужчина, ты должен знать!

      И глаза – честные-честные.

      Что тут ответишь? Услышанная где-то и вырванная из контекста фраза стала рефреном. Мужчина все знает: и про Шрека, и про торт, и про жизнь вообще.

      Знает, но почему-то молчит, паршивец.

      Зоопарк

      …А потом ей купили роликовые коньки. Пообещали сводить в зоопарк, где есть отличная беговая дорожка.

      Она примерила эти массивные розовые башмаки, покаталась по квартире, осталась довольна. Присела на диван.

      Я