Вещие сны кота Сократа. Михаил Александрович Самарский

тебе сказать? – ухмыльнулся я и потёр лапой ушиб. – Приятного мало. Своеобразное у вас гостеприимство.

      – Да пойми ты наконец! – воскликнул мой собеседник. – У нас на берегу полно врагов: чайки-поморники и буревестники таскают яйца и птенцов. Потому любой посторонний, тем более с такой мордой, как у тебя, сразу вызывает подозрения.

      – Что значит, «с такой мордой»? – возмутился я.

      – Ага, – рассмеялся пингвин, – ты ещё скажи, что у себя на материке травку на лужайке щиплешь. У тебя же на лбу написано – «хищник».

      Признаюсь откровенно, такая характеристика мне немного польстила, всё-таки прав был мой новый ласто-крыло-знакомый, трудно меня назвать барашком. Да, я хищник. Гены, что поделаешь. Но я ведь хищник домашний, воспитанный, добрый. Это нужно понимать! Я объяснил пингвину, кто я такой и что не собираюсь причинять ему никакого вреда.

      – Ладно-ладно, – закивал пингвин, – убедил, верю!

      – Спасибо, – буркнул я и добавил: меня зовут Сократ, можно я буду тебя называть Платоном?

      – Тю! – изумился мой собеседник. – Это ещё что за чудо такое?

      – Как тебе объяснить? – усмехнулся я.

      – Да так и объясни, я же не тупой, – ответил пингвин.

      – Сократ (в честь которого меня назвали) – это когда-то был такой учёный, философ. И Платон – тоже. Ну, мы будем с тобой как коллеги. Красиво же звучит? Сократ и Платон. Как тебе?

      – Ну если тебе так хочется, называй, – согласился пингвин, – вот уж никогда не думал, что обзаведусь коллегой котом.

      – Да я тоже как-то не думал, что буду однажды вести философские дебаты с пингвином, – съёрничал я.

      – А ты не зазнавайся! – воскликнул мой новый друг. – Ты думаешь, только у вас, котов, есть философы? У нас их полным-полно. Не зря же нас называют императорскими и королевскими пингвинами.

      Вот так поворот! Не ожидал.

      – И почему же? – с долей сарказма спросил я.

      Платон посмотрел на меня свысока и предложил:

      – Отойди от меня шагов эдак на десять!

      Я раскрыл рот:

      – Это ещё зачем?

      – Отойди-отойди! – повторил пингвин.

      – Ты, в конце концов, можешь объяснить, в чём дело? – Я выполнил его просьбу и отошёл от него.

      – Большое видится на расстоянии! – торжественно произнёс пингвин. – Ты разве не слышал такого выражения, философ?

      – Слышал, но это здесь при чём?

      – А при том, что императорские пингвины – самые большие пингвины в мире. Понял? – Платон поднял крыло. – У нас рост достигает ста двадцати сантиметров. Но наши учёные пришли к выводу, что мы скоро будем размером с человека.

      – Кто-кто? – ехидно спросил я. – Учёные? У вас есть учёные?

      – Конечно, – закивал Платон. – А ты думал, мы тут дурака валяем? Цивилизация берёт своё. Ты же видишь, мы даже ходим, как люди. И живём мы здесь и работаем на благо всего живого на земле.

      – М-да, – закивал я. – Прохладненько тут у вас. Не представляю, как вы тут живёте. Это не жизнь, а сплошной экстрим.

      – Между прочим, дорогой философ, мы комфортно себя чувствуем даже зимней полярной