Картина кровью. Владимир Колычев

смотрела не подполковник полиции, не начальник уголовного розыска, а обыкновенная женщина, находящаяся на перепутье судьбы.

      Муж ушел, бросив ее в положении, – как жить дальше? Хорошо, если Макар пойдет навстречу, а если нет?

      – Я так понимаю, Илья не при делах? – Макар очертил пальцем две параллельные линии, как будто по строчкам в книге судьбы прошелся.

      – Ты при делах!.. Ты даже не представляешь, как я хочу тебя обидеть!.. – Марина разочарованно смотрела на Капитонова.

      Макар должен был плясать от предложенной радости, а он стоит как в штаны сходил.

      – И какой месяц… ты хочешь меня обидеть?

      – Четвертый.

      – Поздравляю. – Макар чувствовал себя не в своей тарелке.

      Ребенок, да еще от Марины, – это здорово. Но в голове каша. Молочная.

      – Кого?

      – Нас!..

      – Может, ты думаешь, что я шучу?

      – А я, по-твоему, могу думать?.. Мне нужно прийти в себя.

      – Я тебе все сказала! – Марина вздохнула и направилась к выходу.

      – Я зайду, – сказал Макар, усаживаясь в кресло.

      Макару действительно требовалось время, чтобы прийти в чувство, но при этом он уже знал, что будет дальше происходить. Он, простив Марину, пулей соскочит с кресла, рванет к ней. Илья от нее ушел, она свободна. У него, конечно, есть гордость, но ребенок – его ребенок! – менял все. И к лучшему. Марина станет матерью, он – отцом, а Илья пусть тешится со своими шлюхами.

      Из кресла он вскочил минут через пятнадцать. Пришел в себя, выстроил план на будущее и рванул к Марине. Но, как оказалось, она ушла домой, опечатав кабинет.

      Макар позвонил Славиной, но она не взяла трубку. Капризничает. Но ведь он ей звонил, Марина, конечно же, это оценит и очень скоро смягчится. Или даже сама позвонит и пригласит на огонек. А может, и сама к нему приедет.

      Макар задумался. Дома у него, признаться, беспорядок, надо бы прибраться. А сегодня воскресенье, служба особо не держит.

      Он уже собирался отправиться домой, но позвонил Ворошилов.

      – Товарищ майор, «все»! – изнывая от скрываемого восторга, сообщил он.

      – Что значит все? Все только начинается!

      – Да это понятно! Иршову взяли и Калинину, уже в машине, уже везем.

      – Это хорошо.

      – Правда, они все отрицают.

      – А телефоны зачем отключили?

      – Ну так братва…

      – Братву будем выпускать… – заявил Макар.

      В его распоряжении имелись всего две камеры, в одной сейчас находился Кузнецов, а в другой – Смирнов. Последнего можно выпускать, а Кузнецова надо бы еще подержать. Может, он и не знал, что Ворошилов – сотрудник полиции, но права распускать руки ему никто не давал. Вадим заявлять на него не собирался, но пару дней отморозка можно подержать. А Иршову и Калинину можно в одной камере закрыть, следствию это не помешает. У девушек имелось достаточно времени, чтобы обсудить линию защиты, продумать и обсудить нюансы, синхронизировать показания.

      Так Макар и поступил. Смирнова отпустил, а Кузнецова оставил до послезавтра. Одну камеру освободили, можно сказать, подготовили к приему женщин. Камера небольшая,