Легкие следы. Светлана Сухомизская

а я тут потеряла молодого человека. Буквально. Это потеря считается? Предлагаю выписать мне за такую потерю пять… нет, десять очков!

      – Так ведь молодого человека ты потеряла вчера, а работу мы потеряли сегодня!

      – Нет, это уже другой, я потеряла еще одного.

      – Ну уж дудки! Потерянные парни считаться не будут! Погоди, а кого это ты еще потеряла?

      – Какая теперь разница, – мрачно ответила я и с тяжелым вздохом нажала на кнопку отбоя.

      9

      Под окнами взвыла сирена – кто-то по служебной надобности пытался прорваться сквозь пробку на набережной – и вернула меня к действительности. И к забытой на блюдце чашке. Я сделала поднесла чашку к губам и сделала глоток.

      И обнаружила, что юннань остыл и потерял всякий вкус, а сидящая за ноутбуком Нюта продолжает рассуждать вслух, целеустремленно щелкать мышью и зачитывать мне найденное:

      – Ага, вот, смотри, это уже для тебя: «Редактор интернет-сайта. Обязанности: Обеспечение постоянного притока сообщений в ленту новостей, написание пресс-релизов, перевод и литературная обработка англоязычных новостей, подбор изображений, интервьюирование ведущих представителей отрасли, написание и редактура обзорных и аналитических статей, репортажей с выставок и пресс-конференций…»

      – Ничего себе! И что обещают за такую непыльную работенку?

      Нюта фыркнула, не отводя взгляда от монитора ноутбука.

      – Обеды за их счет, соблюдение ТК, полный рабочий день, офис в Алтуфьево и…

      – Ни за какие деньги, – я посмотрела на монитор. – Ну – уж не за такие – точно!

      – Подумайте, какая цаца! Посмотрим, что ты дальше запоешь… А это?

      Она продолжала говорить, но я уже не слушала. Мысли мои вновь унеслись далеко.

      Телефон Станиславского продолжал отвечать мне металлическим женским голосом. Поймать божество на «Китеж-ТВ», хотя бы для того, чтобы заглянуть в его бессовестные янтарные глаза, мне тоже не удалось. Когда я вчера явилась на теперь уже бывшую работу за расчетом, специально подгадав свой приход к начитке текстов, оказалось, что озвучание уже состоялось. «У него какой-то аврал, поэтому он попросился прийти пораньше!» – сказал Илюша, размешивая растворимый кисель в кружке, которая еще совсем недавно принадлежала мне. Если бы не Илюшины слова, я заподозрила бы, что никакого Станиславского вовсе не существовало, что это просто плод моего воображения, не в меру разыгравшегося с горя от крушения надежд по поводу Димы.

      Впрочем, нет худа без добра. Образ Димы в моем сердце настолько стерся, что я и вспоминала-то о нем только в связи с таинственно исчезнувшим Станиславским.

      Надо сказать, в моей жизни хватало проблем и без испарившегося божества.

      Уже второй день – вторые сутки, если быть точной – мы с Нютой пытались сообразить, что нам делать с нашими молодыми жизнями, внезапно оказавшимся никому на свете не нужными. Мы составляли резюме, писали синопсисы сериалов и сочиняли заявки на документальные фильмы. Мы облазили все рекрутерские