Конклав Бессмертных. Проба сил. Виталий Зыков

с этим Сорокиным делать? Караганда его задери! – в сердцах сказал Сергей Сергеевич, не желая успокаиваться.

      – Опять он о делах, – заворчала Валентина. – За тобой вся Община стоит, а ты все о дураке-крикуне забыть не можешь.

      – Не могу, никак не могу… Верность – штука непостоянная. Сегодня люди со мной, завтра с кем-то другим. Меченые и те… караганда… за власть бьются, никак не утихнут. Но у них в руках настоящая сила, а что у меня? Ты да Петька. Был бы он постарше года на четыре, на пять и даром владел получше, тогда да… А так, сожрут меня, Валентина. Только слабину дам, сразу сожрут.

      – Вот и не давай слабину! Пока у тебя неплохо получалось, – резковато сказала женщина. – В конце концов мы не на Земле, и законы здесь другие. Врагов за спиной оставлять не принято. Напомнить, что там Отец Народов говорить любил?

      – Валентина! – Караганда опешил от жесткости, звучащей в голове сожительницы. Покосился на Петьку.

      – Что – Валентина?! Иногда надо быть злым. И на парнишку не смотри, пусть на ус мотает. Пригодится.

      Внезапно грозно зарычал Колючка, и почти сразу со двора донесся скрип калитки. Сергей Сергеевич не раздумывая нашарил короткий обрез и поднялся из-за стола. Минутная слабость прошла. Он вновь был собран, решителен и зол. Именно таким привыкли видеть его окружающие.

      В дверь забарабанили кулаками.

      – Староста! Сергей Сергеевич, беда!!!

      – Помяни черта, он и… – Валентина бледно улыбнулась. – Что ни говори, но пока ты – глава Общины. А если так пойдет дальше, им и останешься.

      «Кремень, а не баба!» – мысленно восхитился Караганда. Упругим, совсем не старческим шагом он подошел к двери и щелкнул замком.

      – Что случилось?

      Во дворе стояли с факелами трое общинников.

      – Б-беда! Чужие н-напали, – заикаясь от волнения, начал молодой парень. Имени его староста не помнил.

      – Стоп. Какие еще чужие?! Успокойся и говори толком.

      – Лучше я скажу. А ты, Степа, помолчи лучше…

      Этого парня Караганда знал хорошо – Александр Синицын с соседней улицы. Толковый боец, умеет командовать, но на самый верх не лезет. Одна беда, Меченых терпеть не может. Дай ему волю, таких дел наворочает, вовек не разгребешь.

      – У пустыря на Индустриальной какой-то отряд появился. Степан в дозоре был, говорит: всего пятеро бойцов. Правда, не люди это и не… Меченые, хоть и не разглядел их толком. Они, как наших увидели, так атаковали сразу. – Синицын замялся. – Его вот молнией шарахнуло.

      – В руж-жье поп-пали…

      – Да, да… Тебя краем задело, – Александр с сомнением посмотрел на Караганду. – Не знаю, звучит как-то дико. Я парням верю, но… чудеса какие-то.

      Староста выругался.

      – Людей начали собирать?

      – Да, но…

      – Что еще?

      – Сорокин с двумя бойцами уже там. Говорит, хочет сам посмотреть.

      – Да чтоб