Рретанские истории. Ольга Грон

тоже предпочитал помалкивать.

      М-да! Веселый получился у нас ужин. Он непонятно чего хочет, я неизвестно чего опасаюсь, и мы друг друга не понимаем. Я не могу понять мотивы Тар Ренса, а он не до конца осознает мои проблемы. Я слишком привязана к маме, и мне тяжело ее обманывать даже взамен на собственную жизнь.

      Мама… как она там? Я поняла, что давно о ней не вспоминала. Страх насилия и смерти, угрозы, исходящие то от рретанина, то от ткеннов, совершенно выбили из колеи. Сердце тревожно екнуло и замерло. Надеюсь, мама меня поймет.

      Вспомнилось, как я однажды залезла на президентскую станцию – ее тогда готовили к запуску, и президент имела доступ к входу. Я воспользовалась фотографической памятью – до сих пор не понимаю, как мне это удалось, но мама, помнится, очень озадачилась – и залезла в космическую громадину.

      Недостроенная станция таила сюрпризы. Я наткнулась на пластиковые заготовки под стулья, упала и сильно разбила коленки. Вернулась к маме и долго молчала. Потом сказала, что упала на улице. Думаю, по сигнализации со станции мама все поняла, но почему-то не стала ругаться, а просто обняла и сказала: «Хорошо, что с тобой все в порядке».

      Я помнила ее мягкие ладони, теплый взгляд и заботливые объятия. И с тех пор никогда маму не обманывала…

      – Хорошо, что с тобой все в порядке… – эхом отозвался в ушах голос Тар Ренса.

      Я подняла глаза на рретанина, и на какую-то секунду между нами что-то проскользнуло. Радужные блики рассыпались по серебристым зрачкам коммодора, он чуть выпрямился и замер, словно ловил мгновение.

      Боже! Как же все странно и непонятно! Чего хочет от меня этот мужчина? Он ведь похитил меня из корыстных целей, пусть даже руководствуясь какими-то очень важными соображениями. Но сейчас в глазах рретанина я видела не трезвый расчет, не снисходительность к пленнице, а другое, совсем другое чувство… Симпатию? Интерес? Желание? Что именно?..

      Рей

      У меня получалось себя сдерживать, но изнутри начало подогревать совсем другое чувство. Странное, которого до сих пор я не знал. Что это было: простой интерес к абестанке или нечто большее? Я хотел разобраться, что она думала, когда билась в моих объятиях в кабинете. Что испытывала? Испугалась моего напора, или же я ей совсем не нравлюсь?

      Я всегда был уверен в себе и невозмутим. Но сегодня все пошло не по моим привычным правилам. Я понимал, что Алианна злится из-за похищения, но иногда в ее изумрудных глазах вспыхивал неподдельный интерес. Я понятия не имел, с чем он связан. Если я ей не нравлюсь как мужчина, тогда в чем же дело? Мне нужно убедиться в своих предположениях.

      С ужином я определенно угодил Алианне, она даже немного оттаяла. Называла меня Рей, и это было как бальзам на душу. Значит, не все потеряно и она не считает меня последним подлецом во Вселенной! Точнее, считает… Но зачастую подлецы больше нравятся женщинам, чем приличные мужчины. Это есть во всех женщинах независимо от их расовой принадлежности. У меня появился шанс добиться ее расположения. Но если не