Век женщины. Марина Семченко

утром, с первыми лучами,

      Шепните ей под бой часов:

      Ах, все, что снится нам ночами,

      кончается в конце концов.

      Благодарите сны, малышка!

      Она не спросит ни о чем…

      Ее сундук с тяжелой крышкой

      Хранит хрустальный башмачок.

      «Я хочу задать смешной вопрос – …»

      Я хочу задать смешной вопрос —

      хотя знаю, что получу смешной ответ.

      И я задаю его, несмотря на предчувствия:

      «У тебя есть любимая женщина?»

      Ты хитро прищуриваешься,

      завариваешь крепкий чай,

      затягиваешься сигаретой,

      молчишь…

      А потом спрашиваешь:

      «А как ты думаешь?»

      А я – я знаю, как я ХОЧУ думать.

      И поэтому не отвечаю.

      А если и думаю – так про то,

      что ты задаешь

      ОЧЕНЬ СМЕШНЫЕ ВОПРОСЫ.

      На ТВОЕМ месте

      Я БЫ МЕНЯ ПОЦЕЛОВАЛА!

      «Сначала устала – была одна…»

      Сначала устала – была одна.

      Потом устала – работа трудна.

      Потом устала – была не вольна…

      Потом устала – была больна.

      Потом устала – Ему не нужна.

      Совсем устала.

      И ее – НЕ СТАЛО…

      «Цепочка тайн твоих отныне-…»

      Цепочка тайн твоих отныне —

      во мне. И жизнь моя теперь —

      кольцо сомнений, и потерь,

      кольцо греховное уныний,

      нанизанные друг на друга…

      Жизнь – без начала и конца…

      И – свет любимого лица

      в средине замкнутого круга…

      «Уголек в костре кокетлив – …»

      Уголек в костре кокетлив —

      вспыхивает девушкой…

      Постелю на землю ветви —

      не до форсу, где уж там…

      Привалюсь к сосне шершавой —

      скрипнет ствол пружинистый.

      Может, ты присядешь справа?

      Или слева? Вынес ты

      из костра в руках бездонных

      искры-звезды-точечки…

      Мы катаем на ладонях

      клубеньки картошечьи…

      «Ну, что у нас сегодня? Водевиль?»

      Ну, что у нас сегодня? Водевиль?

      Комедия нелепых положений?

      Где глицерин – для слёз, где для сожженья —

      афиш обрывки, мебельный утиль?

      Ну, что у нас? Трагедия опять?

      Где чашка с чаем (это чаша с ядом)?

      Колье (стекляшки) где-то было рядом…

      Так… брови удивленно приподнять…

      Ну, что в репертуаре? Погасил

      помощник режиссера свет в гримерной.

      Где рампа – там любая роль бесспорна.

      А вот себя опять сыграть нет сил…

      Жестокий романс

      Плеснуло красным – как ожгло…

      Бокал твой дернулся на ножке

      неубедительной и зло

      задел лежащий рядом нож.. Кем

      был ты так сильно раздражен,

      чем раздасадован до нерва?

      Я режу персик тем ножом:

      вот отвалился ломтик первый,

      вот