Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков. Расселл Э. Мартин

антропологической школой, но сейчас больше известных под отцеубийственным названием, полученным от Маршалла По27, – «гарвардская школа»28. Тем не менее названная так школа29 анализирует, как, согласно формулировке Кивельсон, «монарх правит, советуясь с боярами и приближенными, и тем самым вынужден принимать решения, ориентируясь на традиции, обычаи, благочестие и даже закон и наслаждаясь при этом высоким уровнем легитимности в глазах своих подданных»30. Эта школа больше всего обязана своими взглядами новаторской работе Веселовского и теоретическим уточнениям, сделанным Эдвардом Кинаном и развитым далее «кембриджскими клонами Кинана» (отсюда и название «гарвардская школа»)31. Возможно, это направление стало наиболее продуктивным из многих моделей власти в Московии за последние несколько десятилетий, оказав влияние даже на работы, не принадлежащие к антропологической школе или не фокусирующиеся на теме политических браков32.

      Гарвардская школа многое сказала о политических браках и монархической власти, но меньше – о женитьбах правителей, а о смотрах невест – практически ничего. Однако если правда, что женитьба – это «нарушение равновесия» и «социальные волнения», как писал известный антрополог и фольклорист Арнольд ван Геннеп33, то женитьба, вызывающая наибольшие волнения, – это женитьба правителя. Его брак, а иногда и браки его родственников и родственниц были стержнем всей политической системы с ее становления в 1450‐х годах, а политическая система, включая смотры невест, была создана с целью минимизировать это «нарушение равновесия» среди боярских родов при дворе. Поэтому удивительно, что гарвардская школа подошла к вопросу о монархической власти с другой позиции: изучая политические браки представителей боярских родов, но не царей. В настоящем исследовании проблема переосмысляется с более интуитивной точки зрения: мы сосредоточимся на одном браке, который скреплял все прочие, – на браке царя. Такое переосмысление проблемы подводит нас непосредственно к смотру невест.

      Источники

      Смотры невест и их роль в политической культуре Московии могут быть воссозданы на основе четырех групп источников, многие из которых не опубликованы и хранятся в архивах: описания царских свадеб, официальная документация о смотрах невест, иностранные записки и нарративные источники. Наиболее важный источник по смотрам невест и брачной политике – официальные свадебные документы, составлявшиеся дьяками в великокняжеской канцелярии, а затем в Посольском приказе. Примерно с 1495 года дьяки в канцелярии начинают детально описывать все династические свадьбы. Наиболее важные документы, созданные канцелярией, – свадебные разряды (т. е. росписи), которые содержали перечни имен придворных и других служащих, принимавших почетное участие в царской свадьбе, а также свадебные чины (т. е. церемониалы), описывающие сам

27

Маршалл По (который придумал термин «гарвардская школа») сначала поддерживал в своих публикациях идеи Неда Кинана (который поддерживал его как аспиранта), а затем восстал против него (в профессиональном смысле). – Прим. авт. для рус. изд.

28

Keenan E. L. Muscovite Political Folkways // Russian Review. 1986. Vol. 45. P. 115–181; Kollmann N. Sh. Kinship and Politics; Kivelson V. A. Culture and Politics, or the Curious Absence of Muscovite State Building in Current American Historical Writing // Cahiers du Monde russe. 2005. Vol. 46. № 1–2. P. 19–28; Eadem. Muscovite «Citizenship»: Rights without Freedom // Journal of Modern History. 2002. Vol. 74. P. 465–489; Eadem. Autocracy in the Provinces: The Muscovite Gentry and Political Culture in the Seventeenth Century. Stanford: Stanford University Press, 1996; Rowland D. Architecture, Image, and Ritual in the Throne Rooms of Muscovy, 1550–1650: A Preliminary Survey // Rude and Barbarous Kingdom Revisited. P. 53–71; Idem. Did Muscovite Literary Ideology Place Limits on the Power of the Tsar (1540s–1660s) // Russian Review. 1990. Vol. 49. P. 125–155; Idem. The Problem of Advice in Muscovite Tales about the Time of Troubles; Ostrowski D. The Façade of Legitimacy: Exchange of Power and Authority in Early Modem Russia // Comparative Studies in Society and History. 2002. Vol. 44. P. 534–563; Weickhardt G. G. The Pre-Petrine Law of Property // Slavic Review. 1993. Vol. 53. № 4. P. 663–679; Idem. Was There Private Property in Muscovite Russia? // Ibid. 1994. V. 54. № 2. P. 531–538 (ср. с: Pipes R. Was There Private Property in Muscovite Russia? // Ibid. P. 524–530). См. также: Soldat С. The Limits of Muscovite Autocracy: The Relations between the Grand Prince and the Boyars in the Light of Iosif Volotskii’s «Prosvetitel’» // Cahiers du Monde russe. 2005. Vol. 46. № 1–2. P. 265–276; Flier M. S. Breaking the Code: The Image of the Tsar in the Muscovite Palm Sunday Ritual // Medieval Russian Culture / Ed. by M. S. Flier, D. Rowland. Berkeley; Los Angeles, 1994. Vol. 2. P. 213–242. По так называемой гарвардской школе см.: Poe M. T. Review of «By Honor Bound: Slate and Society in Early Modern Russia», by Nancy Shields Kollmann // Russian Review. 2000. Vol. 59. № 2. P. 299–300; Idem. The Truth about Muscovy. О терминах «структурный» и «антропологический» см.: Kollmann N. Sh. Kinship and Politics. С. 18.

29

Гарвардская школа называется так потому, что Нед Кинан был профессором в Гарвардском университете и все его студенты следуют его взглядам на Московию и развивают их. – Прим. для рус. изд.

30

Кивельсон использует термин «гарвардская школа». См.: Kivelson V. A. On Words, Sources, and Historical Method: Which Truth about Muscovy? // Kritika. 2002. Vol. 3. № 3. P. 487–499.

31

Термин «кембриджские клоны Кинана» («Keenan’s Cambridge Clones») обсуждался на секции ежегодной конференции Американской ассоциации содействия славянским исследованиям (AAASS) в ноябре 2003 года в Торонто. См.: Martin R. E. Introduction: Edward Keenan’s Influence on Early Russian Studies // Canadian Slavonic Papers. 2006. Vol. 48. № 3–4. P. 233–234.

32

См.: Hellie R. Thoughts on the Absence of Elite Resistance in Muscovy // Kritika. 2000. Vol. 1. № 1. P. 5–20; Idem. Edward Keenan’s Scholarly Ways // Russian Review. 1987. Vol. 46. P. 177–190. Для начального знакомства с работами, написанными под влиянием антропологической школы, см.: Rüß H. Adel und Adelsoppositionen im Moskauer Stoat. Wiesbaden, 1975; Alef G. Rulers and Nobles in Fifteenth-Century Muscovy. London, 1983; Bogatyrev S. The Sovereign and His Counsellors: Ritualised Consultations in Muscovite Political Culture, 1350s–1570s. Helsinki, 2000 (см. также рецензию на него Коллманн в «Slavic Review»). Чарльз Дж. Гальперин целенаправленно противопоставил свою позицию гарвардской школе, особенно работам Эдварда Кинана. См.: Halperin Ch. J. Muscovy as a Hypertrophic State: A Critique // Kritika. 2002. Vol. 3. № 3. P. 501–507; Idem. The «Russian» and «Slavonic» Languages in Sixteenth-Century Muscovy // Slavonic and East European Review. 2007. Vol. 85. № 1. P. 1–24; Idem. The Culture of Ivan IV’s Court: The Religious Beliefs of Bureaucrats // The New Muscovite Cultural History: A Collection in Honor of Daniel B. Rowland / Ed. by V. Kivelson, K. Petrone, N. Sh. Kollmann, M. S. Flier. Bloomington, 2009. P. 93–105; Idem. Edward Keenan and the Kurbskii-Groznyi Correspondence in Hindsight // Jahrbücher für Geschichte osteuropäische. 1998. Bd. 46. S. 376–403.

33

Gennep A. van. The Rites of Passage / Transl. by M. B. Vizedom, G. L. Caffee. Chicago, 1960. P. 139.