Соблазнение на Коста-Рике. Пиппа Роско

провести ночь в тропическом лесу с совершенно незнакомым человеком, но он внезапно почувствовал себя виноватым.

      Он позвал ее внутрь и начал разводить костер, не упуская из виду то, как она устроилась на краю сиденья, словно готовая бежать при любом признаке опасности.

      Когда огонь разгорелся и дым начал рассеиваться, Скай подошла ближе. Свет падал на мокрые пряди ее волос цвета красного золота.

      Царапины. Он встал, не во весь свой рост – угол кабины самолета был слишком мал, чтобы он мог полностью выпрямиться, – и осторожно приобнял ее, чтобы внимательнее разглядеть следы, оставленные аварией и путешествием через лес на ее теле.

      Бенуа выругал себя за то, что не понял раньше, насколько ей было плохо, и потянулся за аптечкой в своей сумке. Открыв ее, он достал бутылку с настойкой гамамелиса – единственное дополнение, которое он добавил в свой небольшой набор лекарственных средств год назад. Двоюродная бабушка Анаис уповала только на это средство, когда они с Ксандером были детьми и попадали в переделки в их замке в Дордони. Отбросив темные мысли, которые всегда настигали его при воспоминаниях о его брате, он повернулся и увидел, как Скай скручивает в руке волосы, выжимая капли воды.

      Он понятия не имел, почему этот невинный жест вызвал такое возбуждение.

      – Вот. Тебе нужно промыть эти царапины и порезы.

      – И укусы, – ответила Скай. – Я действительно сожалею о том, что произошло. Я, должно быть, заснула в машине, потому что планировала сообщить тебе о своем присутствии гораздо раньше. Но это не оправдание.

      Она все время смотрела ему в глаза, и он был впечатлен. Обычно люди, допустившие какую-то ошибку, старались уйти от ответственности и пытались свалить свою вину на кого-то другого.

      – Давай переживем сегодняшний вечер и разберемся во всем позже, – сказал он, мысленно отсчитывая часы, пока они доберутся до его дома, и она сможет позвонить…

      Ей ведь надо было как-то вернуться домой. А он все еще был полон решимости побыть в Коста-Рике в одиночестве.

      Он вытащил из рюкзака запасную футболку и бросил ей.

      – Поменяй одежду, – сказал он.

      – Тебе есть во что переодеться? – спросила она, глядя на мокрую футболку, прилипшую к его телу.

      Он вышел наружу и поставил свои пустые бутылки из-под воды под большие листья кустарников, чтобы собрать дождевую воду. При этом он поклялся себе, что должен выяснить, как можно скорее, чего она хочет. Он не хотел, чтобы она задержалась, когда они окажутся у него дома.

      С тихим стоном Скай стянула рубашку и вздрогнула, когда почувствовала, как по ее щеке покатилась слеза. Слеза не от боли, но от отчаяния.

      Снимая мокрые джинсы, Скай окинула взглядом обломки самолета, гадая, кому он принадлежал и смог ли кто-то остаться в живых после крушения. При этой мысли она вздрогнула. Дождь утих, но она все еще слышала стук капель по корпусу самолета, и этот звук успокаивал ее.

      От костра ей стало тепло, и, если бы она не была так голодна, она могла бы заснуть. Вместо этого она повесила свои джинсы, носки и рубашку сушиться на сиденья в искореженной кабине, а когда вернулся