Почему женщины носят то, что они носят. Софи Вудворд

и те же социальные ожидания в отношении женского гардероба. Первоначально я проводила исследования в Лондоне, однако мне показалось, что особенности глобальной столицы моды (Breward et al. 2002) могут сказаться на результатах моей работы, и я решила, что нужно собрать данные и в другом городе – в Ноттингеме. Контакты женщин, становившихся информантками, я приобретала спонтанно, поэтому состав групп, с которыми шла работа в каждом из городов, различался по числу людей, возрастному диапазону и этнической принадлежности; таким образом, о сравнительном этнографическом исследовании не могло быть и речи. Акцент, напротив, делался на единстве. В Ноттингеме я использовала связи, наработанные на первом этапе исследования в Лондоне. Свой первый контакт там я получила от бывшего модельера, и все женщины, с которыми я общалась в этом городе, в свое время были студентками, изучавшими моду или искусство. Лондонских информанток связывали родственные или дружеские отношения; женщин из Ноттингема объединяло профессиональное знание моды. Они разбирались в модных трендах и имели четкие представления о сборке костюма; работа с этой группой позволила мне оценить степень влияния такого рода знаний на индивидуальные практики. Благодаря второму полю я расширила сложившиеся за время работы в Лондоне представления о моде, ее новациях и связанных с ней знаниях.

Выбор информанток: социальные сети

      Выбирая информанток для исследования, я намеревалась провести подробный и вдумчивый анализ, а потому искала женщин, готовых уделить мне много времени. Наши собеседования затрагивали интимные темы, и вопрос о доступе в приватное пространство стоял особенно остро. Первоначально я пыталась установить контакт с информантками в публичных местах: в магазинах, на улице, в группах матери и ребенка, во время спортивных занятий, в общественных центрах; такие коммуникации, однако, не принесли большого успеха: женщины не хотели подпускать незнакомку к своим гардеробам. Методы, продуктивные для других исследователей, добивавшихся доступа в дома информантов – например, при изучении этнографии улицы (Miller 1998), – мне как молодой женщине, проводившей исследование в одиночку, не подходили. Решить эту проблему удалось, используя сети собственных социальных связей в Лондоне и Ноттингеме. Я получила доступ к информанткам, задействовав личные контакты. Как только одна женщина становилась участницей исследования, она превращалась в гейткипера и знакомила меня с другими людьми. В результате я с самого начала изучала женщин, так или иначе знакомых друг с другом: друзей, коллег, членов одной семьи; это помогло понять, что дружеские и семейные отношения всегда оказывают влияние на идентичность, конструируемую с помощью костюма (Stanley 1992).

      Подбор информанток методом «снежного кома» способствовал установлению доверительных отношений с ними. Мне был необходим тесный контакт, близкое знакомство, чтобы женщины не испытывали дискомфорта, рассказывая (или даже показывая),