Пока это важно. Mel RedWolf

интеллектуальной издательской системе Ridero

      Предисловие

      Хочу поделиться с вами. Этот том особенный.

      Но не потому что я сделал что-то абсолютно непостижимое уму в этой книге. Нет. Дело в другом. На момент написания этого тома уже выпущено более 2000 стихов моего пера. Все эти стихи – картины сказок, пейзажей, чувств, любви, гнева, горя, утраты.

      Это то, что нельзя забрать, но то, чем можно поделиться. Моим опытом жизни, что могут прожить далеко не все люди и очень многим не нужно проживать весь этот путь. Но лучшее, что я могу дать благодаря жизни, что сделала меня таким, в этой книге, хотя и грустные ноты здесь тоже есть о тех мыслях, что порой опускают меня на самое дно моей души.

      В наши дни

      Москва мерцает, вместе горят лучи

      И как в старых стихах, разводят мосты,

      Жаль, что закат нам встретить у серой Невы,

      Но так завышены ставки на наши костры.

      Там, где родится ад и родится рассвет,

      Мир так невинно чист и безбрежно мерк.

      И не помыслит епископ о грани судьбы,

      Где положили судьбы свои концы.

      Но среди тысячи лет найдется путь

      И по погостам вновь проведут мосты,

      Там, где так искренне терний полнится путь

      Нет горестей из заисконных искр, грусть

      Вновь обернется кольцом, как у розы перст

      И жажда жить вновь проснется былым творцом,

      Там, где над пепелищами веет тлен,

      Вновь разольётся, проснется и будет жизнь.

      Шторм судьбы

      Вихрь родился, словно родился шторм

      И по волнам разбились пустые концы,

      Берег разбился и вновь родился дождь

      По мертвецам, что услышат чужие псалмы.

      Вера пропала и провалилась мочь

      Снова вершить те дела, что не сбудутся в ночь

      И когда будешь молиться своим богам,

      Помни об этом, чтобы суметь помочь.

      Помни о жизни, что не отправит назад,

      Но повернет твои мысли и глупости вспять,

      Там где родятся искры и лжи порок

      Ты помечтай, а может, раскинь черед.

      Жажда быть больше, чем есть, у тебя в крови,

      Жаль, что не все в этой жизни явится в явь.

      Там, где когда-то судьба улыбалась ввысь,

      Ты осознаешь, что нынче, лишь в жизни мрак.

      Мрак от судьбы, но не судеб, что так блестят

      И не от мыслей, что двигают лишь вперёд.

      Жажда горит, но это лишь пустяк.

      Только веди свой черед впереди.

      Где когда-то сжигали мосты

      Если не будешь молчать,

      Отгорят мосты

      И среди питерской знати

      Разбудят рассвет,

      Там, где когда-то сжигали мосты,

      Будет великий и тихий

      Триумф судьбы.

      И среди питерской мостовой

      В жажде ступать и сверкать,

      Прогорит звездный вал.

      И в Петербурге бывалый,

      Так тих, и так мал,

      Там, где когда-то казался

      Великим и бренным.

      И средь бульвара сжигать,

      Но сжигать до конца

      К тем якорям, что забыты

      И брошены в пропасть.

      Где архиепископ молился цветам,

      Звонят часы, но звучат только в такт.

      Жажда быть

      Разрывается все вокруг

      И трепещут морские хребты,

      Там, где прежде молились к

      Хресту,

      Проклинают чужие кресты

      И трепещут морские брега

      Перед теми, кто жизни лишен.

      Там, где неба кончается край,

      Будет место и будет черед.

      Жажда быть, но лишь больше – жалеть,

      О тех днях, что прошли понапрасну,

      Там, где были пустые концы,

      Расцветает кустарник прекрасно.

      Но цветы поверх пепла ложатся,

      Поверх тех, кто уже не придет

      И средь жажды струятся напрасно

      Просьбы быть, там, где все не по чем.

      Что желал

      Вокзал провинциален. Суета.

      И жизнь струится по колесам.

      Там,