Коварные драгоценности. Татьяна Устинова

духов и какого-то отвязного авантюризма, и этот симбиоз рождал в Тониной душе неведомую доселе жажду. Хотелось сделать что-то со своей жизнью, дабы избавиться от каждодневной монотонности. Но Тонечка, естественно, свои душевные порывы притушила и продолжила привычное существование: дом, работа, работа, дом, книги, телевизор, вышивание крестом и посещение отчетных концертов хора ветеранов, где маменька солировала.

      Тоня была уже в том возрасте, который обозначается абстрактным определением «за тридцать». У нее было высшее образование, любимая работа и одна, но верная, а главное, такая же одинокая подруга Соня. Семьи, правда, не было, и это очень Антонину печалило.

      О муже и детях Тоня мечтала с юности. Уже тогда она нарисовала себе идиллическую картину традиционного семейного ужина, должную олицетворять всю ее жизнь целиком: круглый стол под абажуром с кистями, на нем пузатый самовар, хохломские чашки, за столом – она, ее муж, почему-то с бородой и в полосатом халате, и детишки, количество которых варьировалось от двух до пяти в зависимости от настроения. Все радостные, краснощекие, с аппетитом уминающие Тонину стряпню, весело друг друга подкалывающие, позитивные и дружные. Она даже круглый стол купила и абажур (такие только на блошином рынке можно было найти, и она нашла). А также записалась на курсы вязания, чтоб носки супругу теплые вязать, а детям шарфики. В общем, подготовилась к замужеству, еще будучи студенткой, но годы шли, а свет заветного абажура лился только в ее воображении…

      Дорожка сделала поворот. Тонечка повернула и увидела, что навстречу ей с ободранным бидоном без крышки идет какой-то человек в длиннополом пальто и кроличьей шапке. Ростом он был невелик, а пальто было пошито на мужчину рослого, поэтому его края чуть ли не волочились по снегу. Тонечка была близорука, поэтому не рассмотрела лица незнакомца. А вот куда он свернул – заметила. Мужчина в ушанке сошел с тропы и побрел по неглубоким пока сугробам к теплотрассе.

      Тут Тоня все поняла! Ее единственная подружка, а по совместительству напарница Сонечка рассказывала, что неподалеку от их учреждения в траншее теплотрассы живет бомж. Причем живет неплохо, поскольку идущий от труб пар не дает ему замерзнуть. К тому же промышленная свалка, Мекка всех окрестных бездомных, находилась неподалеку.

      Антонина прибавила шагу. Хотя Сонечка и говорила, что бомж-абориген существо мирное, лучше судьбу не искушать. Мало ли что взбредет в его немытую голову? Тоня почти миновала опасную тропку, как заметила, что у самого ее начала на подтаявшем снегу валяется что-то, отдаленно напоминающее кошелек. Да нет, точно кошелек! Это стало ясно, когда Антонина подобрала находку и рассмотрела. Черный кармашек с клепочкой, внутри которого хранили деньги деревенские бабушки брежневского периода. Когда Тоня потрясла его, оказалось, что в нем что-то звякает.

      – Товарищ бомж! – крикнула Антонина и помахала в воздухе своей находкой. – Вернитесь, вы тут кое-что обронили!

      Она подождала немного, ожидая ответа или хотя бы звука шагов, но тишину ничто не нарушило.

      – Господин