Дневники принцессы. Мэг Кэбот

рада. Да она вообще по жизни принцесса.

      – Только представь, сколько у тебя будет всяких прекрасных вещей, когда ты переедешь в Дженовию! – Мама с сияющим лицом принялась перечислять все эти прекрасные вещи, но ее голос звучал как-то ненормально, как у мамы из телесериала. – …Например, машина! Ты сама знаешь, как сложно ездить на машине в большом городе, но в Дженовии, как только тебе исполнится шестнадцать, я уверена, что папа купит…

      На это я заметила, что Европа и без моей машины страдает от загрязнения атмосферы. Выхлопные газы – одна из основных причин истончения озонового слоя.

      – Ну хорошо, но ты ведь всегда мечтала о лошади, правда? В Дженовии у тебя будет лошадь. Такая симпатичная, серая, в яблоках…

      Она попала по больному.

      – Мама, – проговорила я, чувствуя, как глаза против воли наливаются слезами. Их невозможно было сдержать, и я вдруг снова разревелась. – Что ты делаешь? Ты что, хочешь, чтобы я уехала жить к папе, да? Я тебе надоела? Или ты хочешь, чтобы я переехала к папе, чтобы вы с мистером Джанини могли… могли…

      Я не договорила, потому что начала рыдать в полный голос. Но тут мама тоже заплакала, вскочила со своего места и, подбежав, принялась меня обнимать, приговаривая:

      – Ну что ты, милая! Как ты могла такое подумать! – Наконец-то она заговорила как нормальная мама, а не из телесериала. – Я ведь только хочу как лучше для тебя!

      – Я тоже, – недовольно вставил папа. Он сидел, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, и с раздражением смотрел на нас.

      – А для меня самое лучшее – остаться здесь и закончить среднюю школу, – сказала я. – А потом я присоединюсь к «Гринпис» и буду спасать китов.

      Папа совсем рассердился.

      – Ты не присоединишься к «Гринпис», – заявил он.

      – Присоединюсь. – Мне было трудно говорить из-за плача, но я все-таки продолжила: – И еще я поеду в Исландию спасать бельков.

      – Даже и не думай! – Папа не просто сердился, он был в ярости. – Ты поступишь в колледж. Это будет Вассар, я думаю, или, может быть, Сара Лоуренс.

      Я еще сильнее залилась слезами, но не успела ничего сказать – мама вскинула руку.

      – Филипп, прекрати, – сказала она. – Это так не делается. В любом случае сейчас Мие нужно в школу. Она уже опаздывает…

      Я тут же вскочила, оглядываясь в поисках рюкзака и куртки.

      – Мне еще нужно положить деньги на проездной, – сказала я.

      Папа издал свой фирменный французский звук – что-то среднее между фырканьем и вздохом, такое: Пфуй! – и буркнул:

      – Ларс тебя отвезет.

      Я сказала, это ни к чему, потому что мы с Лилли каждый день встречаемся у метро «Астор-Плейс» и садимся на шестой поезд.

      – Ларс подвезет и твою подружку.

      Я оглянулась на маму. Она смотрела на папу. Ларс – это папин водитель. Он везде следует за папой. Сколько лет я знаю папу, ну вообще-то всю свою жизнь, у него всегда был водитель – какой-нибудь могучий качок, который