Женщины. Зинаида Гаврилова

ушли в прошлое девичники в ресторанах, растворились во вчерашнем дне шумные гулянья по Москве. Теперь Алла испытывала радость и душевное тепло от ранних засыпаний в обнимку с малышкой, долгих прогулок по московским паркам, затяжных домашних завтраков с аппетитными блинчиками и оладушками. Во вторую же беременность Алла окончательно стала домашней, уютной и семейной. Сентиментальной и чувствительной. Её расстраивали бездомные животные на улице, она плакала над переживаниями героев в кино и видеть не могла страдания детей. Муж радовался таким изменениям. В его понимании, такой и должна быть хорошая жена и мать.

      Алла хорошо переносила беременность, с работой прощаться не хотелось. Единственное, что невыносимо портило жизнь, так это токсикоз. В первую беременность такого не было. Сейчас же Алла испытывала сильнейшие приступы тошноты. Особенно неотвратимо они настигали в обеденное время и не оставляли ни малейшего шанса на полноценный приём пищи. Алла мучилась, худела, и уже врач грозился положить в больницу под капельницу. Она пробовала носить еду с собой из дома. Но если с утра она радостно упаковывала курочку с рисом, то уже в обед не могла смотреть на это блюдо. И так каждый день. Утром хотелось рыбы, в обед же сознание рисовало аппетитный кусок хорошо прожаренного мяса. Часто Алла вспоминала вкус любимого лимонада, цитрусовый и немного мятный, в меру терпкий и совсем не сладкий. Только в любимом кафе она такой пила. В подобные моменты на неё накатывала волна тоски. Хотелось снова зайти в уютное кафе, увидеть Альбину с ободряющей улыбкой, удобно разместиться на привычном стуле с мягкими подушками, и, конечно, залпом выпить холодного лимонада.

      «В конце концов, что мне мешает пойти в кафе? Альбины там нет. Просто выпью что-нибудь вкусное и поем. Надо как-нибудь попробовать», – думала Алла. И вот в один из рабочих дней она направилась в кафе на обед.

      Алла несмело зашла во внутрь. Старалась ни на кого не смотреть и быть самой как можно более незаметной. Села за столик, который никогда раньше не занимала. Почти на входе. Уткнулась носом в меню. Читала, перелистывала, снова возвращалась в начало – боялась и хотела поднять глаза – увидеть знакомую фигуру. Напрягла слух – может, услышит знакомое «хорошо»?

      Наконец оторвала глаза от списка блюд. Огляделась. Всё-таки она давно здесь не была. Столы и стулья те же самые. Потёртости и царапины на многострадальном дереве приобрели более заметные и глубокие очертания, и походили на морщины старой индианки. Аааа. Вот! Заменили подушки на больших диванах. Яркие цвета не соответствовали спокойному, в бежевых тонах, интерьеру. Или наоборот? Радуют глаз? Придают игривости истрёпанному интерьеру? Алла не могла решить, нравятся ей или нет эти подушки. Исхоженный пол, знакомая витрина с круассанами и другой выпечкой, официанты в коричневой униформе – всё как будто тоже. Не было четырёх лет! Здесь этих четырёх лет не было! Гул людской болтовни обволакивал и немного убаюкивал. Через стол забавный мальчонка пытался построить лодку с парусом. Вход