Черное зеркало, белый алтарь. Галина Гончарова

было одно – максимум интриг и расследований, минимум любовных линий. Предпочтение отдавалось Гарднеру, Стауту и Чандлеру. Люблю, когда даже я не могу назвать убийцу сразу.

      Впрочем, среди современников у меня тоже есть свои любимцы. К примеру, Тесс Герритсен или Стивен Кинг. Когда он урезает мистического осетра до селедки, получается весьма неплохо. А то объяснять обычный человеческий сволочизм мистикой – к чему? Человек и без всякой мистики столько пакостей натворит, с ума сойдешь расхлебывать!

      Дин Кунц тоже весьма интересен…

      Но романтика! Вот что портит мне настроение, так это вечные облизывания героями то чувств, то страданий, то попросту друг друга.

      И почему книги без романтической линии не продаются? Кто вбил это издателям в голову? Вот Конан Дойлу за Холмса вообще сэра пожаловали, а где там секс? Где любовная линия? Все на интригах, и ведь как написано! Восторг в любую погоду!

      Через час после ухода Татки я намазала голову. Полежала двадцать минут, потом пошла смывать волосы, а потом…

      – Татка!!! Убью!!!

      Я не знаю, кто и что дал этой идиотке. Но мои волосы были теперь двухцветными. У корней – белыми. На концах – черными. По контрасту так и казалось.

      Интернет послушно подсказал, что есть два вида хны – белая и бесцветная. Одна волосы обесцвечивает, вторая укрепляет. Вот под первую я и попала.

      Ну и Татка попала заодно. Придет – прикончу!!!

      Зар-раза!

      Подругу я так и не убила.

      Во-первых, общага – это место, где всегда водятся девушки. Ко мне они относятся хорошо, понимая, что я не конкурентка, и могут помочь в трудных ситуациях.

      Эта ситуация была именно такой.

      По счастью, у одной из восьми девчонок, которые услышали мой вопль боевого слона и примчались на выручку, нашелся еще один пробник краски, так что к концу вечера я была уже стопроцентно натуральной блондинкой. Ладно, волосы не голова, отрастут.

      Во-вторых, Татка вернулась домой такая грустная, что мне даже жалко ее стало.

      Димка действительно делал все возможное, чтобы помириться с Людкой. И помирился на этой вечеринке.

      В итоге Татка осталась одна и ушла из клуба одна, а Димка и его любовь остались лизаться на балконе. Аппетит это подруге не отбило, и она надеялась, что хотя бы разорит гада на закусках и выпивке. Специально заказала что подороже, еще и с собой взяла, что смогла.

      Но… денежная компенсация все равно не отменяет моральных страданий романтичной дурехи.

      – Тусь, ну вот почему так?

      – По жизни.

      – Ту-уся…

      – Татка, запомни: чем больше мужиков мы любим, тем гаже будет их ответ.

      – Э-э-э?

      – Лупите меня, лупите… я готова! Я вся ваша!

      – Это пятьдесят оттенков садомазо?

      – Нет. Это реальность жизни. Если мужчины тебе не нужны, то ты им точно нужна.

      – Не нужна…

      Кажется, подруга собиралась впасть в депрессию. Я полезла в холодильник:

      – Пирожное съешь?

      – И мороженое тоже давай сюда…

      Ну вот. Эндорфины атакуют…

      А Димка… Пошел он! К Люське!