Поцелуй меня на прощание. Франческа Де Пуатье

потрясение свалило с ног Маргарет, и она вот уже два дня не разговаривала ни с кем, кроме детей и не выходит из своей спальни, а Фрэнк все эти дни сидел в местном пабе и заливал себе глаза.

      Роуз вспомнила сияющее лицо Фрэнка, ведь она не видела его уже полгода. Она вспомнила его высокопоставленную речь и безупречную осанку, его смеющиеся маленькие глазки и лукавую улыбку на один бок. Роуз вспомнила, как он легко находил общий язык с кем угодно. Фрэнк со всем своим легким, веселым нравом покорял сердца всех и вся.

      Роуз очень любила свою сестру, Маргарет всегда была добра к ней, помогала или пыталась помочь. Сердце Роуз больно защемило.

      – «Как он мог с ней так поступить? Как он мог причинить ей такую боль?»

      Роуз взяла письмо и направилась вниз по лестнице, прямо к кабинету своего мужа. Рассеянный свет мягко обволакивал темные стены кабинета. Стивен сидел за столом, зарывшись носом в свои бумаги, он не заметил вошедшую жену.

      – Маргарет в беде.– Голос Роуз дрогнул, и она протянула Стивену письмо.

      Тонкие, суховатые пальцы Стивена сжали лист желтоватой бумаги с голосом Маргарет.

      Этот голос медленно переходил в плачь. Это было понятно по характерным пятнам на бумаге. Его умное, мужественное лицо потемнело. Нахмуренные брови изогнулись, словно крыша ветхого дома.

      – Она просит меня приехать, умоляет утешить ее.– Роуз опустила голову.

      – Но Дейзи только начала свою учебу, ты ей нужна. – Мягко возразил Стивен, не отрывая глаз от скачущих по бумаге букв, созданных Маргарет.

      Речь шла о шестилетней дочери Стивена и Роуз Дейзи, которая вот уже два месяца поступила на обучение в школу с особым изучением языков. Девочка, была влюблена в свою мать до слез, казалось, что ей не нужен больше никто. Никто не мог приободрить или утешить ее, так как могла это сделать Роуз. Дейзи могла прожить без всего, но не могла прожить без матери ни дня.

      – Я уговорю ее отпустить меня. Маргарет на грани. Я выезжаю на вечернем экспрессе. – Отрезала Роуз и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

      Дейзи сидела у окна в своей комнате, она ловко водила смычком по струнам своей маленькой скрипке. Роуз заглянула в комнату, и Дейзи озарилась улыбкой. Мать для нее была совершенно таинственной, и эта таинственность разжигала к ней еще большую любовь. Роуз приблизилась и села на пол перед дочерью. Пухлые щечки Дейзи подпрыгнули вверх при виде матери, и лучезарная улыбка озарила ее светлое лицо.

      Слезы хлынули из ее глаз, когда Роуз сообщила, что им придется расстаться на целых два дня! Любовь и доброта Дейзи к матери и ко всему, что она любит, уступила страху лишиться ее. Таким способом Дейзи успокаивала себя, ведь мама будет страдать, если не увидит тетушку Маргарет. Изо всех сил Дейзи уговаривала себя, слезы уже перестали литься из ее голубых глаз, нежная рука Роуз легонько гладила ее по волосам.

      – Хорошо, Вы можете поехать, Матушка. Но я вас прошу, я вас умоляю, вернитесь как можно скорее. Я буду сильной все эти дни, ведь вы так нужны тете.

      Роуз покрыла маленькое лицо своей дочери поцелуями, ее влажные от слез глаза отражали ясное приветливое лицо Роуз. Прижавшись к груди матери Дейзи повторяла лишь одно слово. Это слово было «Люблю».

      Уже поздно вечером Роуз прибыла к Маргарет. Осунувшаяся, серая и худая она стояла в дверном проеме, держась ослабленной рукой за спинку стула. Она кинулась на шею сестре, оглушив ее своими рыданиями. Вся бледная и трясущаяся она повторяла, что жизнь теперь потеряла всякий смысл, что больше ей ничего не хочется.

      – Роуз, он был с нашей горничной. С этой молоденькой Франсин. Как он мог? Как он мог?

      Так страшно и громко разлетались ее рыдания. Роуз дрожала от волнения и страха за сестру. Когда Маргарет немного успокоилась, и ее лицо приобрело изможденный вид, сероватая кожа припухла вокруг глаз и голова была низко опущена, будто опала на ее худые плечи.

      – Маргарет, милая, ты ведь любишь его. Скажи мне, сестра, ты все еще любишь его. – Роуз заглянула в пустые глаза сестры и сердце ее тревожно забилось. Печаль Маргарет проникла в ее душу и начала сеять семя разочарования и грусти.

      Маргарет перевела взгляд на сестру, она было хотела что-то сказать, ее рот открывался, но было лишь молчание и тонкие болезненные стоны.

      – Как мне больно, Роуз. Я и не знала раньше, что бывает такая боль. Меня будто разрывает изнутри от этой нескончаемой боли. Когда я туда вошла, в тот день, он обнимал ее и целовал ее грудь и губы. Это все стоит у меня перед глазами уже два дня. Я больше не могу спать и есть. Тот мир, который был у нас все эти семь лет разрушен одной минутой. Я более не знаю, люблю ли я его, но если мне так больно, если мне не чем дышать, значит, я все еще люблю его. Но если бы мне пообещали, что боль пройдет, если я его разлюблю, я бы согласилась, не раздумывая. Только как это себе внушить? Как заставить себя разлюбить его?

      – Что ты думаешь делать дальше? – Голос Роуз дрожал. Маргарет молчала.

      – Если он любит тебя, а ты его, то нужно спасти вас и ваш