Бессмертное семейство. Том 1. От судьбы не уйти. Надежда Сорокина

не знал, что передо мной сидит принц, – сказал Люциус, прижав правую руку к области сердца, – Но это не изменит моего решения. Мне не место на вашем светлом торжестве.

      – Неужели? – спросила Джулия, смотря на цветочный луг.

      – А вы так, госпожа Джулия, не считаете?

      Люц уже взял на вооружение такую манеру, что, когда он хочет задеть дочь из семейства Бессмертных, то подставляет к её имени слово «госпожа». Пусть Джулия внешне не показывала своего раздражения, её это и правда задевало.

      – Вы, уважаемый Люциус, – медленно поворачивая голову в сторону вампира, сказала девушка, – Должны понимать, что на этом острове представляете свою семью – единственных выживших вампиров, клан Вольф!

      – Кто вам сказал, что я представляю свою семью? Я отказался от этой фамилии и к своему брату теперь не имею никакого отношения.

      – К брату, может, и не имеете, зато к своему отцу, к своей крови – имеете. Вы не сможете отвернуться от того факта, что вы – вампир! – начала повышать голос Джулия.

      Принц народа ветра и его невеста молча следили за конфликтом, понимая, что когда Джулия начинает с кем-то спорить – ей лучше не попадаться под горячую руку. Это черта была свойственна и её отцу, и её матери. Однако и Люциус здесь не уступал – воспитываясь в окружении нервного брата, Люц сам стал таким. Поэтому, если кто и мог переспорить Джулию, не считая её семьи, то это был именно Вольф-младший, ибо, в отличие от Вальдемара, он редко уступал дорогу.

      – Я на этом торжестве никого не знаю. И если я буду присутствовать там лишь потому, что попался под руку, то я не согласен!

      – Вы пойдёте со мной как мой сопровождающий.

      – Возьмите в сопровождающие кого-то другого, я же вам не лакей и не мальчик на побегушках!

      – Да у вас прям боязнь многолюдных мест, я смотрю.

      – А у вас развилась мания величия на фоне вашего бессмертия!

      Казалось, что в тот момент замерло всё – время, сердце, даже сам воздух на мгновение исчез, а бабочки застыли в полёте. Сказать такое в лицо самой Джулии Целестибус, Проклятому Ребёнку… Здесь можно было с уверенностью сказать, что Люциус по уши влип. Когда он поймал на себе взгляды Тенерзи и Фолиуверда, то понял, какую непоправимую ошибку совершил, и был готов к расправе – к унижениям, к пощёчине, ко всему на свете! Но Джулия лишь поправила складки своего платья, продолжая таращить от удивления глаза, и лишь сказала своим друзьям на эльфийском наречии:

      – Прошу прощения, что вам пришлось это слышать. Я пойду домой.

      И она встала, ничего не сказав Люцу. С гордой осанкой и полностью отсутствующим лицом она ушла.

      Люциус не стал бежать за ней и слёзно умолять её о прощении. Он понимал, что это глупо, и что Джулия просто так его не простит.

      – Простите, ваше высочество, госпожа Тенерзи… Я совершил ошибку, – пробормотал вампир с уставшим лицом, вставая с мягкой травы.

      Тенерзи вскочила и подбежала к нему.

      – Господин Люциус! Вы ужасно обидели Джулию, но не думайте, что она вас не простит.