Падение Левиафана. Джеймс С. А. Кори

Но хотел тебе кое-что сказать.

      У Наоми ком встал под ложечкой. Она подобралась, как перед ударом. Кит обращается к ней – значит, что-то с Алексом или новость причинит Алексу такую боль, что Кит, хоть и не смог промолчать, решил позаботиться, чтобы рядом был человек, готовый утешить.

      – Так вот, – продолжал Кит, – в Сол осталось маловато работы по планетарной инженерии, и на каждое место пятнадцать человек желающих. Помню наш разговор насчет того, чтобы мне посидеть тихо…

      Наоми свела брови, припоминая, когда она такое говорила.

      – Но мне предложили работу в геологоразведке на Ньивстаде. В хорошей компании. Совместное финансирование, «Якобин-Блэк». У них там идет большое промышленное строительство и работы по управлению микроклиматом, так что, я думаю, это для нас хороший вариант. Но навещать нас станет труднее, а Рохи беременна, и тебе наверняка хотелось бы увидеть внука.

      Кит ухмыльнулся, как ухмыляются, выложив ударную реплику анекдота, и Наоми остановила запись. По венам наркотиком разбегалось чувство облегчения. Она развалилась в кресле, послушала, как шипят шарниры, и крикнула наверх, в кабину:

      – Алекс, у меня для тебя письмецо. Я перешлю.

      Но он уже сбегал по трапу.

      – Что стряслось?

      – Ко мне попала твоя почта. В одном пакете с донесениями разведки, но это для тебя. От Кита.

      Он расплылся в широкой улыбке.

      – Ну, включай тогда!

      Наоми прокрутила сообщение с начала. Она уже знала, чего ждать, и следила за лицом Алекса: заметила изумление, радость и слезы на глазах, когда дошло до главной новости. Кит поговорил еще немного, назвал даты переезда на Ньивстад и когда ждут родов. И еще какие-то мелкие новости о Жизель и жизни на Марсе. Когда он закончил словами «Я люблю тебя, папа», Алекс опустился в амортизатор рядом с Наоми.

      – Вот так пинок по яйцам, – сказал он, ухмыляясь во весь рот. – Я стану дедушкой!

      – Да уж.

      Он поразмыслил немножко и покачал головой.

      – Хотел сказать, что молод еще в дедушки, но на самом деле нет, верно?

      – Нет, – согласилась Наоми, – не молод. Скорее, запоздал с этим делом.

      – Это еще надо переварить. Господи, Кит – хороший парень. Надеюсь, с браком у него выйдет лучше моего.

      – Он – не ты. Не поручусь, что он не запорет дело, но если и запорет, то по-своему.

      Она вспомнила своего сына, погибшего вместе с отцом и Свободным флотом. Воспоминание почти не причинило боли. Нет, неправда. Оно всегда будет болеть, но боль стала тихой, ноющей, а не как от ножа в живот. Время лечит или хотя бы заращивает шрамы бесчувствием.

      Пискнула система пилотирования, и Алекс вытащил себя из кресла.

      – А ведь и Жизель теперь будет бабушкой. – Он усмехнулся. – Вот уж ей придется против шерсти, а?

      – Да, это звание в ее образ не вписывается, – согласилась Наоми.

      – Из тебя вышел хороший дипломат, – заметил Алекс и направился к лифту.

      Снова оставшись одна, Наоми отделила