У зла нет власти. Марина и Сергей Дяченко

и с посохом – на пороге его кабинета, он чуть стол не опрокинул, так резко вскочил.

      Он тоже сделался старше. Вот беда. Я познакомилась с ним, когда ему исполнилось семнадцать, и он был мне как брат. В прошлую нашу встречу ему было уже хорошо за двадцать, он был женат, нянчил сына… А теперь он отрастил бороду и сильно раздался в плечах. Зрелый, крепкий мужчина.

      – Лена! Это точно ты?

      Он уставился на меня недоверчиво. Потянулся даже за посохом, который стоял тут же, у кресла. Я попятилась. Гарольд махнул рукой моим провожатым:

      – Ступайте. И закройте дверь!

      У него был резкий, не терпящий возражений голос. Я обратила внимание: он привык командовать, привык, чтобы ему подчинялись беспрекословно.

      – Это точно ты? – повторил он испытующе.

      – Это я. Не морок, не привидение.

      – Откуда ты взялась?

      – Меня привел Максимилиан.

      – Некромант?!

      Я сжала зубы. Казалось, передо мной совсем незнакомый человек. Властитель. Суровый. Чужой.

      – Добрый день, Гарольд. Рада вас… тебя видеть, дружище.

      Он помолчал. Потом с силой провел рукой по лбу:

      – Извини. Видишь, что происходит…

      Этот жест напомнил мне Гарольда-прежнего. Молодого. Друга.

      – Вижу, – сказала я через силу. – Я пришла, чтобы помочь.

      Он поднял глаза. Я испугалась, увидев этот взгляд.

      – Ленка…

      Он что-то хотел сказать, но не решался. И эта его нерешительность напугала меня до холодных мурашек.

      – Гарольд, – я старалась, чтобы голос у меня не дрожал. – Дружище… Ты опять вырос, я тебя не узнаю, а как поживает твой сын?

      Он помотал головой и снова уселся за стол. Поставил рядом посох. Кивнул мне, предлагая садиться в кресло для гостей.

      – Ленка, очень мало времени. Ты – вот что… Если я дам тебе мальчишку и проведу вас обоих туда… в твой мир… Ты обещаешь о нем позаботиться?

      – Что?!

      Он смотрел на меня, будто издалека, – мутноватым, напряженным взглядом.

      – Мы собираемся достойно умереть здесь и дать возможность нашим женщинам уйти подальше… Моему сыну пять с половиной лет, у него есть свой меч, он хочет идти на бой… Слушай, забудь. Я ничего тебе не говорил.

      Я поперхнулась несказанными словами. Мне не раз приходилось выполнять в Королевстве опасную работу, сражаться, рисковать… Но такого я не ждала от моего доброго, прекрасного Королевства.

      И я задала вопрос, который волновал меня сильнее всего:

      – Где Оберон? Где его величество?

      Он чуть сдвинул брови:

      – Кто?

      – Оберон!

      Он смотрел, будто припоминая. Потом властно поднял руку:

      – Извини, у меня нет времени на ребусы. Через полчаса военный совет… Уйма еще не прибыл?

      – Гарольд, это не ребусы, – я задохнулась от возмущения. – Где Оберон? Мне-то можно сказать? Он жив, что с ним?

      – Я не знаю, о ком ты спрашиваешь, – признался он, и в голосе его проскользнуло раздражение.

      У