Мо-Менты (Московские менты). Алексей Смирнов

этносе существует обычай делиться женой со всяким входящим. Нет, не ищите во мне расистских намеков на гастрономические обычаи – делиться не в смысле пищи, а в универсальном, общечеловеческом смысле совокупления.

      Учительница не до конца прониклась этой традицией и отказалась, так что ее задушили.

      – А стё я сделал не так? – изумлялся муж, доставленный к Роману.

      Я указал Роману на то, что все случившееся – отпетая ксенофобия и кросс-культурная нетерпимость, если не что похуже.

      – За что же ты закрыл негра? – пытал я Романа.

      Брат, довольный, смеялся и рассказывал дальше, уже про немцев.

      Эти немцы строили отделение Сбербанка и наняли каких-то гастарбайтеров, южных и местных тоже, которые сразу же украли у них мыло и что-то еще.

      Возмущенные немцы явились в милицию, требуя найти злодеев.

      – Они что, не понимают? – изумлялся Роман.

      – Ты же не понял негра, – заметил я.

      К этому намеку брат остался глух.

      – Мне надоело, и я повесил на стену портрет Жукова, – закончил Роман. – Они перестали приходить.

      7. Все флаги в…

      – Ну хорошо, – сказал я Роману. – С неграми и немцами понятно, разобрались. А кого ты еще забирал? Из гостей столицы?

      Брат охотно признался, что не раз забирал выходцев из южных республик.

      По ходу рассказа я обратил внимание на то, что в милиции почему-то нет никакого национального вопроса. Едва он возникает, как сразу решается в рабочем порядке и в памяти не задерживается.

      Некий азербайджанец, по словам Романа, явился постоянно жить и насиловать пожилых женщин. Тащил их в гараж и забивал им куда ему надо железную трубу.

      Когда дорогого гостя взяли, в кабинет к Роману выстроилась очередь из желающих этого гостя допросить.

      Роман воспользовался демократизатором – дубинкой, если кто не знает. Прочистил ею преступный желудочно-кишечный тракт. Сначала снизу, а потом, без паузы – сверху.

      – Дай мне киньжял!.. я зарэжусь…

      Справедливости ради добавлю, что и к братьям-славянам тоже, случалось, стояла очередь.

      8. Репа

      Но если с ментами по-человечески, то и они, бывает, реагируют по-человечески.

      Однажды произошел некий торжественный праздник по случаю Хо Ши Мина.

      И целая толпа каких-то взволнованных людей оставила под его памятником цветы, много. Я вообще-то не уверен, что это ему исключительно памятник, я этот памятник видел – там высечен-выкован косоглазый богатырь, сидящий на корточках, но уже привстающий в национально-освободительном пафосе. Полуголый, конечно, потому что все такие богатыри живут почему-то очень бедно. При всем уважении к Хо Ши Мину – ничего общего, кроме свободолюбия. И надпись-цитата: что-то насчет того, что нет ничего дороже независимости. Двусмысленная фраза.

      А возле памятника ошивался бомж Репа, и он приметил цветы.

      Говорит Роману и его напарнику:

      – Вы бы спиной повернулись, а я цветы соберу.

      Ну,