Приключения порученца, или Тайна завещания Петра Великого. Владимир Синельников

явно проглядывали в облике этого малыша.

      – Ну, лады, уговорили черти – Пётр сел но край деревянного стула, вытянув свои длиннющие ноги, закурил любимую голландскую трубку. Зелёный ароматный дым клубами заполнил залу.

      – А ну-ка скажи нам приятель, как звать – то тебя?

      – Звать меня Ибрагим, цар-батушка, но мамка моя звала меня Абрам, в честь праотца нашего, праотца всех народов и племён на земле – Абрам элегантно поклонился.

      – Ну, чудно, – засмеялся Пётр – Неужто и впрямь Абрамом кличут.

      – Так меня мамка звала, а басурманы Ибрагимом прозвали.

      – А что ты знаешь ещё, арифметику можешь ответствовать?

      – Знаю господин цар-батушка.

      – А ну-ка сложи мне сто рублёв, да двести сорок два рубля!

      – Триста сорок два рубля – без запинки отвечал Абрам.

      Пётр задавал и задавал вопросы по арифметике, Абрам без запинок отвечал, решая мгновенно в уме задачки на сложение и вычитание. Зала притихла, только шут всё прыгал вокруг и пытался вернуть себе внимание ассамблеи.

      – Поди прочь, а то прибью! – рявкнул Пётр. Его всё больше и больше заинтересовывал этот мальчонка. – Ну а геометрию ты знаешь? Фигуры всякие, как их переворачивать и во что они образуются?

      – Знаю, цар-батюшка – окрепшим уже голосом отвечал Абрам.

      – А что это за фигура такая? – Пётр вытряс уголёк из трубки прямо на батистовую скатерть и нарисовал им дом, в форме трапеции.

      – Эта фигура кличется трапецией, а если так нарисовать – Абрам пририсовал в линейной перспективе грани– то получим пирамиду. Такие пирамиды в Египте в древние времена были построены, там ихних царей хоронили…

      Пётр от удивления аж крякнул.

      – Ваше величество – опять, уже посмелей и уверенней, встрял Толстой– ты его в шахматы индийские испытай, али в карты.

      – Нету у меня шахмат. А вот шашки есть. Тащи сюда.

      Принесли шашки. Абрам ещё не видел этой игры, и Пётр показал ему, как играть.

      Стали играть первую партию. Абрам проиграл, так как не знал ещё про дамок и как берут за фука. Вторую сыграли вничью. В третьей Пётр был разбит напрочь. В четвёртой то же. Зал притих, ожидая вспышки царёвой ярости и дальнейшей расправы. Но после пятой партии Пётр обнял Абрама, расцеловал его и залился счастливым раскатистым смехом.

      – Вот, каналья, вот фрукт какой, самого царя раком поставил, вот умница каков а? – с гордостью вопрошал он в залу… – Ну всё подите, все прочь, завтра поговорим о делах, а мальчонку забираю я к себе, на воспитание. Изделаю из него настоящего мужа, будет царю надёжа и опора…

      Наутро в своём рабочем кабинете протрезвевший Пётр по очереди допрашивал наших героев о выполнении задания.

      Первым давал показания Толстой. Речь шла не токмо о похищении сына, но и о положении в Порте и сопредельных государств, перспективах дальнейшего мира с ней, о европейском политесе и, главное, о возможном