Провинциальный романс. Игорь Моторин

снится старый трамвай

      И счастье водителем в нем.

      Дома под дождём спокойно уснут,

      Сон их сквозь ночь поплывёт.

      Серая тень планеты Уют

      В город тихонько войдёт.

      Маленькой девочке новая кукла

      Снится и снится всю ночь,

      Снится вокзалу поезд без звука,

      Матери спящая дочь.

      А я у подножья забытых мечтаний,

      Где мог бы спокойно летать…

      До тебя добежать и без опозданий,

      Но приснится мне старость опять.

      И серый день

      И серый день в твоих глазах

      Дрожит туманным холодом.

      И память с болью на губах

      Летит, летит над городом.

      На затуманенном окне

      Деревьев ветви саван вышили,

      Последний лист как в старом сне

      Летит, летит над крышами.

      И небо рушится к ногам

      Прозрачным отражением,

      Любовь, припавшая к рукам

      Летит, летит над временем.

      И понимаешь сквозь года

      Что ты повенчан с вечностью,

      И клин осенний в никуда

      Летит над бесконечностью.

      Случайная встреча

      Мы с ней познакомились как-то под вечер:

      Она улыбнулась – я не отказался.

      Шумел в подворотнях обиженный ветер,

      И зимний пейзаж нам не улыбался.

      Облезлая дверь в полутёмном подъезде

      Со скрипом открылась в уют небогатый,

      Она робко сказала: «Вот мы и на месте».

      И тишина белоснежною ватой.

      Мебели мало, да и некуда ставить,

      Бледным пятном голубеет салфетка,

      Дочка в кроватке – не забыть бы погладить,

      С ней рядом в обнимку кукла-конфетка.

      В маленькой кухне убого и чисто,

      Есть полбутылки, Закусить только нечем.

      «Уж вы извините – сейчас чего-нибудь быстро,

      Ведь я никого не ждала в этот вечер.

      Сначала стесняясь, но выпив две стопки

      Она говорить стала более смело:

      «Поймите, ведь дело в общем не в водке,

      Просто в душе так давно наболело».

      Говорила о том, что муж давно спился

      И на работе склоки и сплетни…

      Тут один нахамил и не извинился

      Да шлюха-соседка оскорбила намедни.

      О том, что плевать ей на мир во всём мире,

      О том, что не радует больше природа,

      И что ежедневно придурки в эфире

      Не внятно бормочут о благе народа.

      О том, что чужими стали подруги,

      И одиночество – чтоб оно сдохло…

      Я её перебил: «У вас красивые руки,

      А два одиночества – это неплохо…»

      Она вдруг в окно посмотрела серьёзно,

      Рассвет изнасиловал ночь очень нежно…

      Я сказал: «Уже рано, а может быть, поздно,

      Мне пора, вы меня извините, конечно».

      У дверей я оделся, она пожала плечами,

      Прошла целая жизнь, мы оба устали.

      «Спасибо