Свой против своих. Фридрих Незнанский

которые через минуту потеряются.

      – Да, теперь почти у каждого на столе имеется ежедневник.

      – Тогда проводите, пожалуйста, нас в ее кабинет? Наш руководитель вчера его опечатал, но мы войдем.

      Пресняковская секретарша Людмила не находила себе места – шефини больше нет, кабинет ее закрыт, делать нечего, телефон надрывается. Сначала звонки появлялись с обычной для рабочего дня регулярностью, а теперь участились – неужели? правда ли? не верю своим ушам! надо же случиться такому горю! Приходилось подтверждать и выслушивать соболезнования, отчего настроение с каждой минутой ухудшалось. Благо Колчинская из ипотеки привела двоих следователей – можно хоть на какое-то время отвлечься.

      Элегантный мужчина с рыжеватыми вьющимися волосами и тонкими усиками, протянув ей раскрытое удостоверение, сказал:

      – Предъявляю для порядка. Положено.

      Людмила его даже смотреть не стала.

      – Я могу чем-нибудь помочь? – спросила.

      – Мы хотим осмотреть кабинет погибшей. Если что-либо понадобится взять, примите от нас расписку. В первую очередь нам требуется узнать телефоны сына и брата Тамары Афанасьевны. Может, они у вас записаны?

      – Нет. Она сама им звонила. Только один раз у Дмитрия было долго занято, тогда Тамара Афанасьевна попросила меня набирать его номер. Я его записала, а потом выбросила.

      – Давно это было?

      – Очень давно.

      – Придется поискать в кабинете. Вы, пожалуйста, пройдите с нами.

      Поремский оторвал от косяка бумажку со скотчем, и все вошли в кабинет. На столе сразу нашли телефонную книгу Пресняковой. Под нее она приспособила толстенькую книжицу, на обложке которой значилось «Моя библиотека». Страницы были разлинованы соответствующим образом – автор, название, год издания, на все колонки владелица не обращала внимания, записывала здесь телефоны. Судя по всему, это происходило годами: страницы истрепались, многие записи делались вкривь и вкось – очевидно, наспех, то ручками, то карандашами. Чрезмерную толщину книжечке придавали визитные карточки, в изобилии рассованные между страницами.

      Записи в алфавите делались по первой букве фамилии знакомых. На «с» Дмитрия Саврасова не было, телефоны сына оказались записаны по-свойски – на «д». Несколько номеров были зачеркнуты, оставался один – из одиннадцати цифр, значит, мобильный. Телефона брата не обнаружили, наверняка Тамара Афанасьевна помнила его наизусть.

      – Какая разница во времени с Кипром?

      – Два часа, – сказала Романова.

      – Наверное, проснулся. Галь, звони ты. Тяжелое известие, пусть услышит женский голос.

      Все попытки связаться с Дмитрием оказались безуспешными, после каждого набора следовал записанный на магнитофон ответ на греческом и английском языках. Не нужно их знать, чтобы понять стереотипное: аппарат выключен или находится вне зоны действия сети.

      Так за весь день до него и не дозвонились.

      Глава 7

      «Фирма – это я!»

      В воскресенье утром генеральный директор фирмы «Димитриус ЛТД»