Остров. Рагнар Йонассон

обвиняемого в руках у жертвы. А еще он как бы между прочим заметил, что нелегальный кредитор уже под арестом и с ним наверняка удастся заключить сделку, чтобы списать долг Андрьеса и не вовлекать его в расследование незаконных денежных махинаций. Андрьес не поверил своим ушам – слишком уж прозрачным казался намек Лидура. Его вроде как и открыто лгать не просили – Андрьес действительно не помнил ни о каком свитере, да и сомневаться в правоте Лидура оснований у него не было. Тот всего-навсего стремился к тому, чтобы правосудие восторжествовало и виновного наказали за ужасное преступление, которое он совершил в отношении несчастной девушки. Андрьес пытался убедить себя, что именно это и сподвигло его несколько изменить свои показания в соответствии с просьбой Лидура – якобы он тоже борется за победу справедливости. Разумеется, в глубине души он понимал, что на такой поступок его подтолкнули совсем иные причины, и эта мысль не давала ему покоя. Он дал показания в той форме, которая была предложена Лидуром, и надеялся, что обвиняемый в конечном счете во всем сознается. Однако теперь Андрьеса грызли сомнения: а не арестовала ли полиция не того человека?..

      Не в силах совладать с самим собой, он свернул с дороги в долину и поехал по направлению к летнему дому. Он и сам точно не знал зачем, а лишь ощущал острую необходимость вновь оказаться в том месте, чтобы вспомнить, что видел, и лишний раз убедиться, что своими действиями поспособствовал торжеству справедливости.

      Выйдя из машины, Андрьес медленным шагом направился в сторону дома. Как бы ему хотелось, чтобы совершенное там убийство девушки было всего лишь страшным сном! Он заглянул в окно, как и в тот день, когда обнаружил труп, но на этот раз ничего не увидел. В доме не было ни света, ни каких бы то ни было следов человеческого пребывания. Яснее ясного, что отныне пользоваться домом никто не будет, – по крайней мере, семья убитой девушки уж точно. Вероятно, в один прекрасный день – когда ужасные события сотрутся из памяти – его продадут. Купит его какой-нибудь доверчивый горожанин, ни сном ни духом не подозревающий о том, что в этом доме случилось.

      Но ведь преступление, к счастью, раскрыто, разве не так? Полиция арестовала убийцу. Коллеги из Рейкьявика допустить ошибки не могли – особенно в таком серьезном деле. Сам бы Андрьес с подобным расследованием не справился – да и кто он такой? Так, мелкая шестеренка в механизме правосудия. Он всего лишь дал краткие свидетельские показания, которые, однако, могли повлиять на исход дела.

      Теперь обвиняемый ждет приговора, и большинство из тех, с кем Андрьесу удалось поговорить, не сомневались, что суд признает его виновным. Было совершено чудовищное преступление, и люди будто наслаждались, смакуя его подробности. В той версии случившегося, которую представили полиция и прокурор, имелись некоторые необычные детали, раздутые стараниями досужих сплетников до размеров сенсации. Андрьес даже сочувствовал обвиняемому, хотя никаких на то причин не было. Во всяком случае, если